Алексеев, В. В. Моя дорога в небо / Алексеев Валерий Валентинович ; [Н.-и. испытат. центр (авиац.-косм. медицины и воен. эргономики) 4 ЦНИИ М-ва обороны Рос. Федерации]. – Изд. второе, испр. и доп. – Москва : [б. и.], 2015. - 592 с. : ил., портр.

Валерий Алексеев . школьниками. Сейчас, в течение последних лет он обязательно демонстрируется по Первому каналу 9 мая и является, без сомнения, прекрасным подарком старшему поколению, ветеранам войны и труда , мх детям , енѵ- шл/ г; правнукам. Но тогда, после просмотра, высокий чиновник - Министр культуры Украины наложил на фильм «вето». «На войне так быть не могло»,- заявил он. «А Вы были на войне?», - спросил я его. «Нет, не был, но это не имеет значения. Я знаю, что так быть не могло. Они все там поют, танцуют и влюбляются. А кто же тогда Родину защищал?» Образец чиновничьей глупости был налицо. Но переубедить этого «деятеля от культуры» ни мне, ни моим фронтовым друзьям-лётчикам, присутствовавшим на просмотре, не удалось. Ре жиссёр и актёр Леонид Быков был расстроен до слёз. Но мы рѵк не опустили и дали решительный богОчинов ничеству, как в войну. Ходили по инстанциям, доказывали, что это нужная, хорошая картина. Наконец нам удалось добиться повторного просмотра, на который пригласили Павла Степановича Кѵтахова, в ту пору Главкома ВВС и заместителяМинистра Обороны СССР. После просмотра этого фильма П. С. Кѵтахов оглядел собравшихся в зале и с присущего военному человеку прямотой задал вопрос: «Ну и какой же дурак не выпускает этот фильм?» Прага. Вид с Ратуши Судьба картины была решена. Спасибо за это Павлу Степановичу и, конечно же, огромное спасибо безвре менно ушедшему из .жизни, талантливому киноактеру ирежиссёру Леониду Быкову, подарившему нам с экрана Маэстро и Кузнечика. Виталий Иванович, какой бой наиболее запомнился Вам? - В августе 1942 г. шли кровопролитные бои под Ржевом. В один из дней мне довелось вступить в воздушный бой с фашистским полковником Иоганном Генном, врагом многоопытным, одним из лучших лётчиков «Люфтваффе». Поединок длился уже около получаса. Но никто из противников не допускал ошибок. Тактика боя, предложенная фашистским асом, была исключительно сложной. На авиагщонном языке она называлась «бой в вертикальном манёвре». Сложность заключалась в том, что самолёт на огромного скорости уходил вверх почти вертикально и в этот момент лётчик атаковал. Боевые машины стремительно сходились, расходились и вновь сходились, каждый стремился опередить противника в выполнении манёвра. Скорости были предельными. Нагрузка - колоссальная! Кровь стучала в моих висках. Я впервые вёл такой длительный и сложный бой. Сделаны уже были две «карусели смерти». Опытный противник уходил и пытался сам атаковать. Казалось, это будет продолжаться бесконечно. И тогда я, завершая, ставший уже привычным, манёвр, вдруг описал петлю и на выходе из нее атаковал. Те, кто наблюдал этот бой с земли, рассказали мне потом, что облегченно вздохнули: всё, сегОчас завалит. Но в последнюю секунду фашист вроде ускользнул и, потеряв уверенность, стал выходить из боя. И здесь, почувствовав растерянность противника, я бросился в атаку. Несколько очередей, и фашистский самолёт чадящим факелом устремился к земле. Победа! Но в этот момент на помощь Иоганну Генну пришёл ещё один «мессер». Он появился неожиданно, выскочив из густого марева пожарищ. Я не успел среагировать и очередь врага проишла мой самолёт. Машина вспыхнула. В пламени горел и я сам. Однако нашёл в себе силы и сумел выброситься из горящего самолёта, успел раскрыть парашют, но он лопнул. Упал я в болото обожжённый. В госпитале мне сделали шесть пластических оперсщигО. 442