Алексеев, В. В. Моя дорога в небо / Алексеев Валерий Валентинович ; [Н.-и. испытат. центр (авиац.-косм. медицины и воен. эргономики) 4 ЦНИИ М-ва обороны Рос. Федерации]. – Изд. второе, испр. и доп. – Москва : [б. и.], 2015. - 592 с. : ил., портр.

Моя дорога в небо . «Лётчик всегда виноват. Лётчик виноват уже потому, что сел в кабину». Всю жизнь он будет чувствовать вину за разбитый самолёт Погиб Тимур Автандилович через 10 лет после этого случая. 17 июля 2001 во время показательных высту плений на празднике в честь 85-летия Военно-Морской авиации в Центре боевой подготовки и переучивания лётного состава авиации ВМФ под Псковом. Выполнив все фигуры высшего пилотажа, он заходил на посадку. Его самолёт, находившийся в нескольких километрах от взлётно-посадочной полосы, «повёл себя неустойчи во». Апакидзе, как тогда, в 1991, поступила команда катапультироваться, однако в этот раз лётчик не сделал этого. Почему?.. Из заключения комиссии Министерства Обороны РФ: «Падение самолета Су—33 произошло из-за потери лётчиком контроля над скоростью и высотой полёта. Причиной катастрофы также послужила чрезмерная пси хофизическая мотивация демонстрационного полета». Выходит, лётчик ошибся? Ошибся, потому что нервничал? Ошибся, совершая рядовой для него полёт? Он только за это утро исполнил программу 6 раз! Более того, готовясь ко взлёту уже во время праздника, Апакидзе заметил, что его товарищ совершает ошибку и уходит в крутое пике. Его он спас, успел предупредить вовремя, а сам... «Ошибка не должна заканчиваться катастрофой », считал Апакидзе. Почему же закончилась имен но так? Испытывал судьбу? Не успел? Не рассчитал? Понимал, что опасно, но вспомнил полёт десятилетней давности, разбитую машину и решил, что в этот раз не допустит падения, успеет? Говорят, по статистике, если лётчик понимает, что виноват сам, будет сидеть до конца, тем более, если однажды уже потерял машину. Друзья Тимура Автандиловича убеждены: он рисковал, чтобы «вытащить» самолет и не опозорить россий скую морскую авиацию. На карту было поставлено дело всей жизни. Из его биографии становится ясно, что это может быть правдой, ведь это был человек чести, человек слова, настоящий офицер. 17 июля 2001 года стояла невыносимая жара - 28 градусов, была невероятная для этих мест влажность и сильный боковой ветер. Подготовка к празднику шла не очень гладко. А ещё в то утро Апакидзе переживал из-за едва не случившейся трагедии по дороге в аэропорт (его шофёр чуть не сбил женщину), да и полетел Тимур Автандилович не на той машине, на которой тренировался: у неё отказал двигатель, и машину пришлось поме нять. А ещё кто-то сфотографировал его уже сидящего в кабине пилота. Суеверие? Может быть, но как-то всё в то утро складывалось не так... Как будто всё его предупреждало, останавливало... Но как он мог отказаться от полётов, как мог не оправдать ожидания товарищей, командования, всей морской авиации? *** «Есть грань, когда ещё можно спастись, самолету...» (Т.А. Апакидзе). Алексей Тихонович Аксёнов, прижимая к себе дрожащего внука, находился в оцепенении. Каза лось, небо рухнуло на землю... В голове крути лось: у него же был запас! И времени, и метров!» Казалось, что был... Сначала товарищам сказали, что Тимур жив. Да и как он мог сдаться, как мог погибнуть, если даже его имя в переводе с тюрк ского языка означало «Железный»!? Оказалось, что просто билось сердце, получившее невероят ную дозу адреналина. Оно не хотело сдаваться! Гениальному лётчику как потом выяснят много численные комиссии, не хватило полутора секунд для того, чтобы остаться в живых. Полторы се кунды (!) вот та грань, за которой не удалось спастись ни лётчику ни его машине... Железный... «Бросайте железо - ваша жизнь дороже!» наставлял лётчиков Тимур Автанди лович Апакидзе, но сам не последовал своим же словам. Дороже честь офицера! *** Когда лётчики подъехали к месту падения самолёта, то их глазам предстала следующая картина: повсюду искорёженные обломки машины, а в двухстах метрах от огромного куска фюзеляжа - небольшая водонапор ная башня, наверху которой свили гнездо аисты. Один из них ходил поблизости от обломков и посматривал на людей, не подпуская к себе близко, но и не уходя. У офицеров защемило сердце. Им чудилось, будто Тимур смотрит на них глазами этой птицы. А может быть, аист благодарил Тимура за то, что он увёл свой самолёт в сторону от его дома... Улетая через несколько дней из Острова и делая прощальный круг над местом гибели товарища, лётчики за метили всё того же аиста, медленно кружившего неподалёку ... а есть грань, за которой уже не спастись ни тебе, ни Памятник на месте гибели Апакидзе Тимура Автандиловича г. Остров 399