Адров Н. М. От моря Баренца до моря Беринга: энциклопедия арктических морей России. В 6 т. Т. 5. Т-Я / Н. М. Адров. – Мурманск : [б. и.], 2016. - 282 с. : ил., портр.

России. На востоке Российской Арктики политические вопросы принадлежности территорий и акваторий решались между Англией, США и Канадой следующим образом. В 1825 г. Россия и Великобритания заключили двустороннюю конвенцию о разграничении между российской Аляской (см.) и Канадой, бывшей английским доминионом. Линия разграничения российских и американских владений следовала из Берингова пролива (см.) до Северного полюса. Договор был заключён на переговорах 1861-1869 гг. по инициативе государственного секретаря США Уильяма Генри Сьюарда (1801-1872), которого соотечественники по-настоящему оценили лишь в следующем ХХ веке, назвав в его честь город на Аляске и полуостров, разделяющий Чукотское и Берингово моря (см.). В нарушение «Договора 1867 г.» США в 1881 г. установили американский флаг на о. Врангеля (см.). Но, как и в случае с аналогичными претензиями Канады, эта мера не повлияла на российскую принадлежность острова. Первым международным документом ХХ в., определяющим статус земель и островов, расположенных в зоне, прилегающей к арктическому побережью России, явилась нота 1916 г., в которой содержалось положение о включении в состав Российской империи всех земель, составляющих продолжение на север Сибирского континентального плоскогорья. В 1921 г. декретом СНК РСФСР устанавливалась точная граница прибрежных морских вод на Баренцевом море (см.) и подтверждалось российское право на исключительную эксплуатацию рыбных и звериных угодий на Белом море (см.). Советский Союз в меморандуме Народного комиссариата иностранных дел СССР от 4.11.1924, направленном всем государствам, подтвердил положения ноты 1916 г. Самыми серьёзными оппонентами по вопросам раздела морской Арктики (см.) в свою пользу были норвежцы, обладающие европейской хваткой в политических операциях и врождёнными качествами морских завоевателей и умелых промысловиков (см. НОРВЕЖЦЫ В РОССИЙСКОЙ АРКТИКЕ). Российские государственные деятели и учёные, занимающиеся исследованиями ресурсов северных морей, всегда предупреждали быть бдительными в отношениях с западными соседями. К этой теме неоднократно обращался В. А. Русанов (см.), мечтая о том времени, когда поморы «научатся строить крепкие ледовые суда, тогда и м действительно понадобится и Карское море, и Новая Земля, и ЗФИ, и Шпицберген. Тогда придет пора, во-первых, объявить Карское море, усиленно теперь эксплуатируемое норвежцами, закрытым для иностранных промышленников, нашим внутренним морем; взять всю Новую Землю в наши руки; в-третьих, включить ЗФИ в район наших промыслов». В 1929 г. было решено срочно заняться ЗФИ, но начать не с промыслов, а с науки - организации здесь советской полярной станции, с годами выросшей в обсерваторию. Эта полярная научно-дипломатическая операция возвестила о появлении в высоких широтах «преемника русановских дел» в лице О. Ю. Шмидта (см.), честолюбивого и способного администратора, который согласился возглавить поход на пока ничейный архипелаг в качестве правительственного комиссара, а поскольку он не обладал арктическим 1171