Адров Н. М. От моря Баренца до моря Беринга: энциклопедия арктических морей России. В 6 т. Т. 4. П-С / Н. М. Адров. – Мурманск : [б. и.], 2016. - 292 с. : ил., портр.

несколько подвидов и большое число местных форм. Атлантическая (многопозвонковая) распространяется в Баренцевом море до Шпицбергена и Новой Земли, заходит в Белое море. К 6-летему возрасту становится половозрелой, нерестится у северо-западных берегов Норвегии в марте- апреле на глубине 100-200 м, вымётывая от 10 до 70 тыс. донных икринок, прилипающих к камням, гальке, песку. Появляющиеся через 2-3 недели личинки дрейфуют вплоть до берегов Шпицбергена и Новой Земли, попадая и в Белое море. Назад из Норвежского моря в Баренцево отметавшие особи не возвращаются. Восточная (малопозвонковая) сельдь обитает в Белом, Карском морях и восточной части Баренцева моря, встречается также в устьях рек Сибири и на севере Тихого океана. В отличие от атлантической сельди она нерестится в пределах всего ареала (см.) на глубине не более 15 м, нередко в верхней сублиторали (см.) среди водорослей. В южных районах нерестует в самое холодное время года даже подо льдом при отрицательной температуре. Выделяются три её подвида: 1) восточная беломорская, обитающая в прибрежной части заливов Белого моря, имеющая 2 расы: крупная «Ивановская» и мелкая «Егорьевская»; 2) восточная чёшско- печорская, обитающая в юго-восточной части Баренцева и южной части Карского морей, в Мезенском заливе и Обской губе (см.) и 3) восточная тихоокеанская , достигающая длины 50 см, созревающая в 2-3 года и нерестующая иногда при отрицательной температуре воды; плодовитость этого вида сельдей достигает более 130 тыс. икринок. [520, 524, 689, 728, 739]. «СЕЛЬДЯНАЯ» ПРОБЛЕМА. В 1929-1933 гг. при неблагоприятной рыболовецкой обстановке на Каспии и разладах в сельском хозяйстве, связанных с коллективизацией, Советское правительство обратилось за выручкой к массовым заходам сельди (см.) в Баренцевом море (см.), как обстоятельству, позволяющему в какой-то мере исправить кризисное положение с продуктами питания. Особую роль сыграли невиданные по плотности скопления сельди, заполонившие зимой мурманские губы и заливы. Массы выброшенной на берег рыбы использовались в качестве помоста, по которому тянули невод. ГОИН (см.) оказался именно той организацией, на которую возлагала все надежды ВКП(б). «Сельдяной» проблемой занимались член ЦК партии А. И. Микоян (см.), секретарь Ленинградского обкома КПСС П. А. Ирклис и «вождь ленинградских большевиков» С. М. Киров (см.), который специально подыскивал на Мурмане энергичных людей, чтобы «завязать с этой селёдкой добрососедские отношения». Однако объект доброго соседства оказался неподвластным ни государственным замыслам партийных деятелей, ни теориям ихтиологов. Последние разделились на две группы, одна из которых считала обильные косяки сельди молодым поколением, появившимся на свет за пределами Баренцева моря, а другая - местной, мурманской породой. «Мурманцы», как показало время, ошибались, но тогда их позиция для промысловиков и управляющих органов была более привлекательной, 883