Адров, Н. М. Очерки истории изучения и освоения Баренцева моря. В 3 ч. Ч. 3. (Первая половина ХХ века) / Н. М. Адров ; М-во образования Рос. Федерации, Мурм. гос. пед. ин-т. - Мурманск : МГПИ, 2001. - 2001.

быстро канула в Лету. Хотя героику его подвига можно поставить, может быть, даже выше нансеновской лишь только потому, что дополнительные трудности арктической эпопеи Альбанова от начала до самого ее оконча ния создал знаменитый русский «авось», который так часто использовался в подготовке отечественных географических мероприятий и, конечно, ни когда не выручал в трудных ситуациях. Из забвения образ Альбанова вернулся в 1932 г., когда его именем был назван мыс на острове Гукера (Земля Франца-Иосифа). В 1972 году г. Архангельск стал портом приписки гидрографического судна «Валериан Альбанов». В предисловии М. Чванова к «Запискам штурмана Альбанова» гово рится о школьных «успехах» маленького Вени: «По поведению «четвер ка». Любопытно: «посредственно» по русскому языку - а позже несомнен ные литературные способности: «Записки...» полярника В.И. Альбанова написаны упругим, образным, точным и емким языком, «Тройка» по гео графии - скажи тогда, наверное, учителю географии, что со временем гим назист Альбанов станет одним из лучших полярных штурманов, тот бы, наверное, в отчаянии замахал руками или снисходительно улыбнулся: «Что вы!» И единственная «четверка» по рисованию». Читатель может убедиться в справедливости автора предисловия, по знакомившись с приведенными ниже фрагментами альбановских записок. «В тихую и ясную погоду приятно посидеть в обсервационной бочке на высокой мачте. Чуть слышно шепчет ветерок в снастях, покрытых се ребристым пушистым инеем. Как в белом одеянии, лежит и спит красавица «Св. Анна», убранная прихотливой рукой мороза и по самый планширь за сыпанная снегом. Временами гирлянды инея срываются с такелажа и с ти хим шуршанием, как цветы, осыпаются вниз на спящую. С высоты судно кажется уже и длиннее. Стройный, высокий, правильный рангоут его ка жется еще выше, еще тоньше. Как светящиеся лучи бежит далеко вниз за индевевший стальной такелаж, словно освещая заснувшую «Св. Анну». Полтора года уже спокойно спит она на своем ледяном ложе. Суждено ли тебе и дальше спокойно проспать тяжелое время, чтобы в одно прекрасное утро, незаметно вместе с ложем твоим, на котором ты почила далеко в Карском море у берегов Ямала, очутиться где-нибудь между Шпицберге ном и Гренландией? Проснешься ли ты тогда, спокойно сойдешь со своего ложа, ковра-самолета, на родную тебе стихию-воду, расправишь широкие белые крылья свои и радостно полетишь по глубокому морю на далекий теплый юг из царства смерти к жизни, где залечат твои раны, и все пере житое тобою на далеком севере будет казаться только тяжелым сном? Или в холодную, бурную полярную ночь, когда кругом завывает ме тель, когда не видно ни луны, ни звезд, ни северного сияния, ты внезапно будешь грубо пробуждена от своего сна ужасным треском, злобным виз гом, шипением и содроганием твоего спокойного до сего времени ложа; с 21