Адров, Н. М. Очерки истории изучения и освоения Баренцева моря. В 3 ч. Ч. 1. (XI-XVIII вв.). / Н. М. Адров ; М-во образования Рос. Федерации, Мурм. гос. пед. ин-т. - Мурманск : МГПИ, 2001.

силу покоренного народа. И временным повиновением можно было вос пользоваться для укрепления этой силы при все растущем ослаблении та- Совсем иным был наступавший с Запада мир средневековья. Внеш ний размах его завоеваний был бесконечно меньше, чем татарские нашест вия. Но за ним стояла единая, целостная сила. И главным побуждением борьбы было религиозное завоевание, утверждение своего религиозного миросозерцания, из которого вырастал весь быт и уклад жизни. С Запада на Новгород шли монахи-рыцари. Их эмблемой был крест и меч. Здесь нападение направлялось не на землю или имущество, но на самую душу народа - на православную Церковь. И завоевания Запада были подлинны ми завоеваниями. Они не проходили огромных пространств, но захватыва ли землю пядь за пядью, твердо, навсегда укреплялись в ней, воздвигая замки. Восток бурным наводнением заливал землю. Но когда его волны отливали, прежняя почва выступала наружу, почти не тронутая разливом. Воды Запада медленно просачивались в самую глубь почвы, которую они заливали, напитывали ее собой, меняя ее сущность. Завоеванные Западом области теряли свой облик и становились западными» [10, с. 571-572]. Поскольку Северное Поморье находилось не только под косвенным влиянием одинаково чуждых (или, наоборот, близких?) русскому духу западных и восточных завоевателей, но и под прямой опекой родных сто личных властей, то для формирования нравственного кодекса жителей была опасность насаждения аморальных принципов, рождающих в высших слоях общества сложные интриги, а в низших - простое надувательство. Но этого не произошло с населением, лишенным дворянской управы из-за непрестижности владения далекими северными землями (феодалами здесь были монастыри) и поставленным в суровые условия морских промыслов. Хотя широкоизвестная европейская предприимчивость, изначально свой ственная новгородскому купеческому люду, и менее известная татарская взаимовыручка, узаконенная еще в 1206 г. в чингисхановской Ясе, соглас но которой трусость и предательство каралось смертью, не могли не при виться в бранной и промысловой деятельности поморян и в их противо стоянии опричине и монастырскому насилию. Поморский Север был настоящей, ни с чем не сравнимой периферией, расположенной за преде лами не только естественных рубежей государства, но и простых челове ческих возможностей того времени: ведь даже в знаменитой своими моро зами Сибири соблюдаются более щадящие условия для жизни человека. В истории освоения Баренцева моря складывалась своеобразная об становка - сухопутные связи с берегом были менее доступны, чем мор ские. По мере расширения промысловых угодий и морских торговых путей все большее значение приобретало внедрение навигационных средств. Опасные для жизни выходы в море стали требовать не только знаний, но и образования. Блестяще образованные люди, само собой разумеется, не 23