Адров, Н. М. Исследования Баренцева моря за 1000 лет. Ч. 1. От начала тысячелетия до первой половины ХХ века / Н. М. Адров. – Мурманск : [б. и.], 2002. - 517 с. : ил.

328 Н. М. Адров. Исследования Баренцева моря за 1000 лет Из забвения имя Альбанова вернулось в 1932 г., когда его именем был назван мыс на острове Гукера (Земля Франца-Иосифа). В 1972 году г. Архангельск стал портом приписки гидрографического судна “Валериан Альбанов”. В предисловии М. Чванова к “Запискам штурмана Альбанова” [Альбанов, 1978] говорится о школьных “успехах” маленького Вени: “По поведению “четверка”. Любопытно: “посредственно” по русскому языку - а позже несомненные литературные способности: “Записки...” полярника В. И. Альбанова написаны упругим, образным, точным и емким языком. “Тройка” по географии - скажи тогда, наверное, учите­ лю географии, что со временем гимназист Альбанов станет одним из лучших полярных штурманов, тот бы, наверное, в отчаянии замахал руками или снисходительно улыбнулся: “Что вы!” И единственная четверка по рисованию”. Читатель может убедиться в справедливости автора предисловия, познакомившись с приведенными ниже фрагментами альбановских записок. “В тихую и ясную погоду приятно посидеть в обсервационной бочке на высокой мачте. Чуть слышно шепчет ветерок в снастях, покрытых серебристым пушистым инеем. Как в белом одеянии, лежит и спит красавица “Св. Анна”, убранная прихотливой рукой мороза и по самый планширь засыпанная снегом. Временами гирлян ­ ды инея срываются с такелажа и с тихим шуршанием, как цветы, осыпаются вниз на спящую. С высоты судно кажется уже и длиннее. Стройный, высокий, правильный рангоут его кажется еще выше, еще тоньше. Как светящиеся лучи бежит далеко вниз заиндевевший стальной такелаж, словно освещая заснувшую “Св. Анну”. Полтора года уже спокойно спит она на своем ледяном ложе. Суждено л и тебе и дальше спокойно проспать тяжелое время, чтобы в одно прекрасное утро, незаметно вместе с ложем твоим, на котором ты почила далеко в Карском море у берегов Ямала, очутиться где-нибудь между Шпицбергеном и Гренландией? Проснешься л и ты тогда, спокойно сойдешь с своего ложа, ковра-самолета, на родную тебе стихию-воду, расправишь широкие белые крылья свои и радостно полетишь по глубокому морю на далекий теплый юг из царства смерти к жизни, где залечат твои раны, и все пережитое тобою на далеком севере будет казаться только тяжелым сном? Или в холодную, бурную полярную ночь, когда кругом завывает метель, когда не видно ни луны, ни звезд, ни северного сияния, ты