Адров, Н. М. Исследования Баренцева моря за 1000 лет. Ч. 1. От начала тысячелетия до первой половины ХХ века / Н. М. Адров. – Мурманск : [б. и.], 2002. - 517 с. : ил.

262 Н. М. Адров. Исследования Баренцева моря за 1000 лет жесткой она была, можно судить по одному тому, что обшлага моей куртки за время пути натерли мне у запястий глубокие раны, до мяса. На правой руке рана, по-видимому, пострадала еще от мороза, и с каждым днем она становилась глубже. Я пробовал защитить ее повязкой, но она несколько зажила лишь к концу лета, а шрам от нее, очевидно, останется на всю жизнь. Когда мы в такой промерз­ шей насквозь одежде забирались вечером в спальный мешок, лед начинал медленно оттаивать, и на это затрачивалось немало теплоты нашего тела. Тесно прижавшись друг к другу, мы лежали, дрожа и стуча зубами от озноба; проходил, наверное час Нансен на Земле Франца-Иосифа (мыс Флора) у доми­ ка Джексона. или полтора, прежде чем по телу разливалось немного теплоты, в которой мы так болезненно нуждались. Наконец одежда наша станови­ лась мокрой и гибкой, но, увы, ненадолго: стоило нам выползти утром из мешка - не проходило и несколько минут, как одежда снова затвер­ девала. Нечего было и думать просушить ее в пути, пока стояли холода, а между тем она все больше и больше пропитывалась нашими испаре­ ниями”. А вот как происходила встреча с Хенриком Моном, теория полярных течений которого принималась как основополагающая для прокладки дрейфа “Фрама”, со слов Нансена, только что вернувшегося из величайшей арктической экспедиции: “Я забарабанил в дверь и, не дожидаясь ответа, распахнул ее. Мон лежал на диване, покуривая трубку с длинным чубуком, и читал. Он вскочил и дико уставился на длинную фигуру, остановившуюся на пороге. Трубка упала на пол, лицо профессора исказилось, и он вскрикнул: “Возможно ли? Фритьоф Нансен?” По-видимому, он испугался за себя и вообразил, что галлюцинирует. Но когда он услышал мой хорошо знакомый ему голос, из глаз у него брызнули слезы: “Слава богу, вы, значит, живы!” И он бросился в мои объятия”.