Адров, Н. М. Геономия: наука о Земле : учебник / Н. М. Адров. – Мурманск : Издательство МГТУ, 2010. – 285 с.

его картах, составленных в 1569 г. на 18 листах, он впервые применил цилиндрическую проекцию и показал разницу расстояний при плавании по ортодромии и локсодромии (§ 5.1). Точные математические расчёты сразу вытеснили качественный подход к изучению поверхности земного шара, заменив его на количественный - формализационный. Теперь информация, поступающая от наблюдателей, которая к тому времени охватывала обширнейшие территории, могла быть систематизирована и применена для изготовления первых научных карт. Сами карты послужили инструментами для отыскания глобальных закономерностей, выявления связи физических явлений и даже для предсказания новых, неоткрытых ещё объектов. Например, в трудах Ф. Бюаша в 1783 г. была исследована зависимость между положениями горных хребтов и реками земного шара, а А. Гумбольдт в 1817 г. впервые провёл на карте изотермы и определил климатические зоны. Сопоставление земных карт и карт, составленных по телескопным наблюдениям, положило начало сравнительной планетологии ещё в 1891 г. после работы В. Принца, опубликовавшего в Летописи Брюссельской обсерватории статью "О сходствах, обнаруживаемых земными и планетными картами". Расцвет русских географических открытий наступил в XVI-XVII вв. и был связан главным образом с сибирскими походами Ермака в 1581-1584 гг. и северным освоением Мангазеи (1601-1652). Иван Москвитин, достигший в 1639 г. берегов Тихого океана, стал первопроходцем восточных окраин великой Российской империи, смутно представлявшей тогда свои истинные размеры. Благодаря подвижническому труду Василия Пояркова, совершившего в 1643— 1646 годах плавания по Амуру и Охотскому морю, Семёна Дежнёва, обогнувшего северо-восточную оконечность Азии, и Владимира Атласова, в конце XVII в. открывшего Камчатку, были получены ценнейшие географические представления о сибирской части материка Евразии. Ещё более уникальные, чем западные исландско-гренландско-лабрадорские походы викингов, северные плавания русских поморов, самые неизученные, тоже не оставили следов, потому что берестяные документы утратились, а поморские коллеги скандинавских поэтов и среднерусских былинников были лишены даже тех скудных технических средств передачи информации потомкам, которые были у их южных современников, не имеющих дело с суровой Арктикой. Н.М.Адров. Наука о Земле геономия 89