Адров, Н. М. Дерюгинские рубежи морской биологии : к 135-летию со дня рождения К. М. Дерюгина / Н. М. Адров ; Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Мурм. мор. биол. ин-т. - Мурманск : Мурманский морской биологический институт, 2013.

ПОСТДЕРЮГИНСКИЕ ВРЕМЕНА Ближнее Заполярье Это для нас оно ближнее, а для большинства российских граждан - это края, или как говорят, места не столь отдалённые, в которые лучше не попадать. Периферия Севера, как и казацкие вольницы, предоставляла убежи ще опальным людям, преступникам и диссидентам, число наиболее опас ных из которых состояло не только из простых смертных, но и служителей культа, в том числе не только христианского, но и сталинского; староверов и их высокообразованных аналогов несгибаемых - учёных самого широкого профиля - от естественников до гуманитариев. Как и вся тоталитарная и любая иная, советская власть не была ни абсолютно хорошей, ни абсолютно плохой, ни, разумеется, всесильной, как ни хотелось бы одним и не хотелось их оппонентам. К тому же власть представляют люди, которые тоже бывают всякие. К слову сказать, и само определение власти довольно условно, абстрактно и понимается по-разно- му, в зависимости от мировоззрения и соотношения масштабов, по меткому народному выражению: бог высоко, а царь далеко... В самый роковой момент случаются непредсказуемые повороты, спа сающие от гибели, и в самые безоблачные периоды жизни, как гром среди ясного неба, обрушиваются несчастья по причине неожиданных сюрпризов российской действительности. В необъятных масштабах нашего государ ства это происходит сплошь и рядом. И нельзя сказать, что это чья-то злая воля или происки врага. Поведение загадочной русской души, вышедшей на своё поле деятель ности, сравнивают с медвежьими повадками любимого усидчивыми россий скими сказочниками и непоседливыми скоморохами симпатичного персонажа - косолапого увальня-недотёпы, на поверку очень быстрого, ловкого, умного и коварного зверя, на простецкой морде которого невозможно распознать его намерение и предсказать, что он выкинет в следующий момент. Менее всех это понимали благочестивые иноки и целеустремлённые учёные, воспитанные на благостной миссии религии и науки. Деятели ли тературы и искусства были намного ближе к реальному восприятию жизни, всё-таки они имели более тесную связь с живыми людьми и не испыты вали желания устанавливать примитивные формальные законы, подобные естественнонаучным или священным. Север и другие далёкие периферий ные места, не без помощи людей внутри самой репрессивной системы, спасли многих учёных, о некоторых из которых (сторонниках и оппонентах Дерюгина) шла речь выше. Северные края и гораздо раньше использовались 121