История Мурманского областного драматического театра по страницам газет (1941-1991) [Электронный ресурс] / Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка. - Электрон. дан. (1 файл : 190 МБ). - (Мурманск : МГОУНБ, 2019). - Режим доступа: сайт МГОУНБ. - Загл. с экрана. - Файл в формате Portable Document Format (PDF).

Л ЕТ десять тому назад мне пришлось побывать в одном из отдаленных районов Архангель­ ской области (в то время я рабо­ тал актером местного театра). По­ сле спектакля ко мне подошел очень древний старик, поблагода­ рил меня и тут же спросил: — Ну, а где ж ты работаешь? — Как где? — Деньги чем зарабатываешь? Профессия, в общем, твоя какая? Я удивился: — Как какая? Артист. Стари-к усмехнулся: — Ну, это — вечером. А днем ты что делаешь? —- Как что? Репетирую... Увидев, что старику это слово ничего не говорит, добавил: — Ну, слова учу... что ли. Ра­ зучиваю пьесу... Моя попытка популярно изло­ жить суть актерской профессии вызвала в старике самую неожи­ данную реакцию- Его взгляд вы­ ражал сожаление и неуверенность в успехе моей дальнейшей судь­ бы. Он видел во мне тунеядца, человека потерянного, с непосто­ янным заработком. «Актер» — это для него была не профессия. Диалог, до этого окрашенный в юмористические тона, становился оскорбительным, обидным. Я по­ нял. что мою профессию не ува­ жают. У меня возникло желание воз­ разить своему собеседнику, дока­ зать, что «мы тоже люди», рас­ сказать о том, как мы не спим по ночам, мучаемся в поисках един­ ственно возможного решения... Хотелось сказать о том, что для «нормальных» людей рабочий день начинается в 7—8 часов ут­ ра, а для актера он только про­ должается, поскольку репетиро­ вать приходится часто и по ночам. Мне хотелось рассказать о том огромном объеме знаний и техни­ ческих навыков, которыми должен владеть актер, о наших творче­ ских муках во имя того, чтобы каждый вечер дарить людям праздник... Я не произнес своего страстно­ го монолога в защиту профессии актера. Она имела достаточно ве­ ликих защитников в лице гени­ альных русских актеров Мочалова и Щепкина, Ермоловой и Садов­ ской, Станиславского н Вахтанго­ ва... Я не произнес своего «монолога в защиту», потому что понял, что передо мной случай частный, не­ типичный сегодня. Ведь народ в О Г Л А В Н О М В А К Т Е Р С К О Й П Р О Ф Е С С И И целом относится к нам с уважени­ ем. Главным защитником нашего «права на профессию» уже давно стала Советская власть, всем сво­ им громадным авторитетом с са­ мого начала своего существова­ ния поставившая актера в первые ряды строителей нового общества. Сейчас я понимаю, что мой так и не произнесенный монолог был бы обречен на неудачу. И не толь­ ко по причине «консервативных» взглядов моего оппонента на суть актерской профессии. Ведь то, что я тогда считал сутыо, на самом деле сутью не являлось, а было чем-то вторичным, подспорным, а следовательно, не авторитетным в определении понятия «актерская профессия». Стараясь определить суть «профессии», я говорил о сути «ремесла». А это разные, ох какие разные понятия! Можно научиться четко и пра­ вильно говорить, красиво и выра­ зительно двигаться, можно в боль­ шей или меньшей степени выра­ зительно научиться «лепить» сце­ нические образы и т. д. Всему это­ му можно научиться (естественно, при наличии определенных дан­ ных) и... не стать актером. Разу­ меется, в том понимании этого слова, которое предлагает нам наше время, сегодняшний день с его стремительным техническим и духовным прогрессом, с обостре­ нием борьбы между коммунисти­ ческой и буржуазной идеологией, борьбы, в которой активную роль призван играть советский театр. Оскар Уайльд говорил, что ак­ тер — это или шут, или творец. Коммунистическая партия отказа­ ла советскому актеру в праве та­ кого выбора. Только творец, толь­ ко созидатель! И тут одним набо­ ром технических приспособлении не обойтись! Нужно что-то еще, что, возможно, и является сутыо актерской профессии... Получилось так, что, когда мы работали над пьесой А. Н. Остров­ ского «Лес», меня н весь коллек­ тив актеров, занятых в спектакле, меньше всего интересовала и вол­ новала основная ситуация пьесы (старуха Гурмыжская «покупает» себе жениха в лице гимназиста Буланова), хотя «пикантность* этой сюжетной линии и предостав­ ляла неограниченные творческие возможности. Зато львиную долю нашего внимания привлекла фигу­ ра актера Несчастливцева. Конечно. определенную роль сыграл профессиональный интерес к судьбе своего «собрата по искус­ ству». Но это не было главным в наших «исследованиях». Нам важ­ но было решить: талантлив или бездарен как актер Несчастлив­ цев. Первое мнение: бездарен. На протяжении всего действия он произносит романтические моно­ логи, которые окружающие вос­ принимают или с недоумением, или насмешливо-ироническя. Зна­ чит, монологи эти произносятся неталантливо: они не вызывают эмоций, на которые рассчитывал «исполнитель». Но откроем последнюю страни­ цу. Несчастливцев, изгоняемый из дома своей тстушкой, произносит гневный шиллеровский монолог: «Люди, люди! Порождение кроко­ дилов!» И что же мы видим? «Милонов. Но позвольте, за эти слова можно вас и к ответу! Буланов. Да просто к станово­ му. Мы все свидетели!» Смотрите, что произошло! Шнл- леровские слова в устах Несчаст- ливцева восприняты окружающи­ ми как его собственные! Насколь­ ко же они должны быть произне­ сены правдиво, «от себя», «лич­ но», что смогли обмануть слуша­ телей! Следовательно, состоялся акт подлинного искусства, на ко­ торый способен только талантли­ вый артист. На первый взгляд, по­ лучается, казалось бы, несоответ­ ствие: то талантливый, то бездар­ ный. Но вот в этом-то и заключа­ ется суть вопроса. Конечно, он талантлив, этот провинциальный трагик. Но его профессиональная (и человеческая) беда в том и со­ стоит, что он живет в своем выду­ манном, «актерском» мире, вы­ строенном по законам условных представлений об окружающей действительности. Он все время разыгрывает роли, тем самым не­ вольно отрешая себя от реальных «бед, болей и обид». Его искусст­ во — для собственного удоволь­ ствия. и поэтому бессмысленно. Но вот сквозь «романтическую дымку» условных представлений о добре и зле начинают пробивать­ ся очертания вполне реальных кошмаров и конкретных носителей зла. И в актере пробуждаются чувства живые, страсти целенап­ равленные, потому что образ зла приобрел конкретные черты и вы­ звал желание бороться. Пусть словами Шиллера. У каждого свое оружие. Но монологи он те­ перь будет не просто произносить, он будет ими драться, разобла­ чать, уничтожать. Артист стано­ вится гражданином. И в этом суть. Если бы мне удалось встретить­ ся с моим знакомым из архан­ гельской глубинки, и тот бы меня спросил, что я днем делаю, — я бы ответил: — Стою за станком, выхожу в море, верстаю газету, выступаю в ООН, сижу в конструкторском бю­ ро... Короче, живу жизнью своей страны. Пускай у нас, актеров, это зо­ вется репетицией. Олег ОВЕЧКИН. Режиссер Мурманского обла­ стного драматического театра.