Брицкая, Т. С мистикой на дружеской ноге // Культурологический альманах АСТЭС / Ассоциация творческих союзов. – Мурманск, 2011. – № 7. – С. 193-198.

С мистикой на дружеской ноге ной работы они с полуслова научились понимать друг друга. И в ее мастерской почти наверняка найдешь эскизы к будущему его спек­ таклю - а то и не к одному. Сергиенко появился в театре КСФ в 1993 году. За 17 лет многое переменилось. И порой утраченного жаль. - Тогда театр был более театральным, - размышляет он. - Как- то Лев Дуров сказал: «Предыдущее поколение составляли «акаде­ мики театра», такие как Станиславский - их отличал серьезный, ака­ демичный подход. Мы, пришедшие следом, - разночинцы-демократы: нет такой строгости, много свободы с точки зрения этики и отношения к профессии. После нас придет племя пэтэушников»... Да, мы еще за­ стали людей с театральным опытом, получивших образование у ко­ рифеев. Конторина, Васильев... Там была преемственность: Ва­ сильев, например, учился у Меркурьева, а тот в свою очередь - у Мейерхольда... Тогда, в девяностые, не было явного «ячества», груп­ повщины, никто не выпячивал себя. Я, например, до сих пор не знаю, какие мнения на мой счет звучали на худсовете. Никто не передавал этого, не старался уколоть... Сейчас театр другой. Не так давно на пенсию ушел актер Александр Агафонов. Не оттого ушел, что на­ доело, а оттого, что все ждал, ждал, когда хоть что-то произойдет - и вдруг понял: не дождется. Идея у театра должна быть. Пусть ее в обществе нет - но у нас должна быть! Спектакли Сергиенко узнаваемые, они с волшебно-мистической печатью. - Да, мистика всегда была со мной, я с нею родился, - соглаша­ ется автор. - Это постоянное ощущение присутствия некоей другой жизни, параллельной нашему существованию. И если очень тяжело, всегда нужно помнить: рядом - другая жизнь, в ней смысл. Поэтому хочется постоянно вводить этот мотив в спектакли, чтобы напоми­ нать: не хлебом единым, не колбасой... Мистика спектаклей Сергиенко не идеалистична, он волшебник лукавый. В его спектаклях всегда есть место чертовщинке, будь то Акунин или, того пуще, Гоголь. Когда ставили «Панночку», актеры признавались: боязно. Но самого режиссера чертовщина не пугает: 197