Рыбный Мурман: сборник рассказов и очерков мурманских моряков. 1933.

Рыбацкое население должно было само перевозить хлеб и другие грузы, нужные для промысла. Возили в самодельных карбасах, не пригодных для груза и даль­ него пути. Бросая промысел, подвергаясь опасностям, рыбаки ехали за хлебом за сотни верст. Выехали из становища на пятнадцати карбасах, от трех до пяти человек в каждом. Дул легкий и ровный норд-ост. Миновав устье Умбы, прошли три версты на веслах, потом поставили паіруса-«косыіни». В одном из карбасов было трое: Устино'вна, тридцатилетняя женщина, вдова —• «бывалая», как отзывались о ней рыбачки. Макарыч — корщик, восемнадцмтилетний парень, с застенчивым румяным лицом и смелыми глазами. Ходил Макарыч скорчившись, точно больной, и сгибал колени. Зато бегал быстрее всех, и еще в детстве ребята прозвали его Оленем. Третьим был курчавый Миша — сын рыбака, рас­ стрелянного белогвардейцами. Под парусами несло легонько. Киль карбаса рыл ровную морскую гладь. Вода под рулем пенилась и омутила и с веселым говором ударялась в борта. Макарыч сидел на корме. Время от времени он поводил ручку руля то в одну, то в другую сторону и крикливо пел: Эх, Дуня, Дуня я, Дуня, ягодка моя... Молодой звонкий голос терялся в чистом голубом просторе морской равнины. Не долететь ему до дале­ ких скал берега, не раскатиться в них задорным эхом. В двадцати саженях от карбаса вынырнула нерпа. Будто ей хотелось посѵтгреть на распевшегося Мака- рыча, но, увидя людей, она торопливо нырнула обратно, оставив на поверхности воды пену. Ветер постепенно слабел. На горизонте показалась 170