Рыбный Мурман: сборник рассказов и очерков мурманских моряков. 1933.

отбросы рыбьи выкидывают, барду из салотопок и по­ мои сливают. Встал он на ноги, а жир по рубахе и шта­ нам так и течет, и куча червей в брюки под ремень ні билась. Прибежал я к нему, очистил с него червей омыл кровь с носа. Жалко мне ело стало. Свел я его в свой стан, и старик Слепко положил свою корзину в из­ головье, лег спать, лежит и плачет. Зуев иногда посылали на «птичий базар» за яйца­ ми. Птичий базар — скала, часто неприступная, где мор­ ские птицы вьют себе гнезда и выводят птенцов. Чтобы достать яйца, иногда приходится спускаться по верев­ ке. Висишь на большой высоте над морем или скалами, и так страшно, а тут еще птицы вокруг тебя вьются, за* щищают свои гнезда. Не всякого зуя пошлешь на «птичий базар». Чтобы проверить, кто годен, кто нет, а больше для озорства, проделывали с зуями-первогодками такие штуки. Залезет один из рыбаков на стан с іверевкой, бросит конец ее на землю, а к этому концу привязывают зуя. Народу смотреть собирется много. Зуй отбивается, а его тащат кверху. Другой рыбак залезет на стан с вед­ ром рыбных помоев. А зуй об этом ничего не знает. Когда подтянут его наверх, то неожиданно обольют по ­ моями. Если зуй не сильно испугался, то 'Сверху кричат: — Может за яйцами на базар ходить. Зуй висит, а народ внизу хохочет. Подходит вечер. Зуй поднимаются на гору и смо­ трят в море, не идут ли с промысла хозяева. Вот по­ казались рыбацкие суда, и зуй 'становятся невеселыми. — Эх, кабы наживка сегодня не ловилась! — Погода бы большая пала... У каждого зуя брюхо да сердце болит, — наживляй неохота Сидит, сидит зуй за ящиком, с мойвой в руках, на­ живляет. Холодно, иззябнет весь, посинеет и заплачет. 98'