Энгельмейер, А. К. По русскому и скандинавскому северу. Путевые воспоминания. В четырех частях / А. Энгельмейер. – Москва : Типография Г. Лисснера и А. Гешеля, 1902.

— 84 — Всѣ эти мѣста, какъ говорятъ, сущее эльдорадо скотоводства и охоты. Сѣиа и дичи тутъ дѣвать некуда! Наконецъ, Сѣверная Двина расширяется и развертывается въ огром ную водяную равнину. Это нето ея устье, нето уже море. Здѣсь фарватеръ обозначается уже черными и красными маяками. Вотъ маякъ Мудыонскій. Вотъ Сѣверо-Двинскій маякъ, или простое судно на якорѣ. А вотъ еще маякъ — Жижгинскій. Равнина водъ все расширяется и раздается передъ нами. ІІа гори- зонтѣ она уже давно слилась съ небомъ. Тамъ уже настоящее море, съ его раздольемъ. Начинается маленькая качка. Бѣлое море выгля- дитъ угрюмой, печальной водяной пустыней тамъ, на горизонтѣ. Небо надъ нимъ еще печальнѣе, еще утрюмѣе. Во II классѣ публика довольно пестрая. Мужчины начинаютъ уступать дамамъ свои койки, такъ какъ изъ послѣднихъ кое-кого уже укачало. Между тѣмъ здѣсь коекъ не хватаетъ на всѣхъ многочислен- ныхъ пассажировъ. Многимъ приходится поневолѣ располагаться на ночь на полу. Въ III классѣ происходить невообразимая давка. Тамъ распро стерто еще болѣе народа, подъ вліяніемъ качки. Этихъ слабыхъ, убогихъ и тощихъ сухопутныхъ пассажировъ море особенно легко укачивало. По палубѣ текутъ между лежащими отвратительные ручьи всевозможныхъ человѣческихъ изверженій. О самихъ клозетахъ и го ворить нечего. Туда безъ ужаса и омерзѣнія невозможно даже и заглянуть. Еще хорошо, что ихъ по временамъ обдаютъ внутри па- ромъ, проведениымъ туда изъ котловъ. Такое энергичное средство тамъ хоть на мигъ очищаетъ. Затѣмъ невообразимая нечистота въ нихъ опять быстро нагромождается. Среди этого ужаснѣе всего видъ несчастныхъ калѣкъ и при- падочныхъ, въ особенности эпилептиковъ, которые ползаютъ или 4 корчатся подъ ногами, среди тѣсноты и ужасныхъ изверженій. Когда я глядѣлъ на такія нечеловѣческія и непоправимый страданія этихъ послѣднихъ, то на умъ неизбѣжно приходила мысль, что для такихъ лучшимъ исходомъ было бы паденіе за бортъ и успокоеніе въ вѣчныхъ морскихъ волнахъ. Бѣдное, бѣдное человѣческое стадо существъ обездоленныхъ, иногда, можетъ-быть, и злодѣевъ и виноватыхъ, но чаще всего невин- ныхъ страдальцевъ, жаждущихъ и чающихъ найти исцѣленіе, милосердіе и прощеніе хоть тамъ, на чудесныхъ, священныхъ, таинственныхъ и далекихъ островахъ! Для малыхъ сихъ и эта вѣра все же облегченіе. Какъ у нихъ отнять еще и ее — это послѣднее въ жизни?