Энгельмейер, А. К. По русскому и скандинавскому северу. Путевые воспоминания. В четырех частях / А. Энгельмейер. – Москва : Типография Г. Лисснера и А. Гешеля, 1902.

Ночи совершенно свѣтлы, такъ что ни свѣчи ни спички не нужны. Впрочемъ, незаходящаго -солнца въ Архангельскѣ не бываетъ. Сегодня и я переселился на Саламбалу, въ Соловецкое подворье> боясь опоздать какъ-нибудь' на монастырски! пароходъ, тѣмъ болѣе, что наступилъ уже срокъ его возвращенія изъ монастыря въ Архан гельску за новою партіею- пассажировъ, быстро возраставшею въ ожи- даніи его въ подворьн. Въ этой сѣрой толпѣ богомольцевъ, стекающихся со всей Россіи, не мало уродовъ, калѣкъ и припадочныхъ, самыхъ разнообразныхъ видовъ. И все это несчастное, горемычное человѣческое стадо вѣритъ твердо, что тамъ, среди морскихъ волнъ, на таинственныхъ, удален- ныхъ отъ грѣшнаго міра островахъ, пройдутъ всѣ ихъ горести и печали. Я поселился на подворьи, въ одной комнатѣ съ двумя знакомыми педагогами изъ Риги. Нашимъ четвертымъ сожителемъ по комнатѣ былъ какой-то рослый, худощавый старику въ поношенномъ сюртукѣ.. Это былъ секретарь судебнаго слѣдователя, человѣкъ необыкновенно угрюмый и фанатичный. Онъ вѣрилъ и въ а д у и въ бѣсовъ, и въ чу деса и не мало возмущался нашими леберальными разговорами; въ осо бенности меня онъ, кажется, положительно возненавидѣлъ. Не зная, что дѣлать отъ скуки, въ ожиданіи отъѣзда на Соловки, мы приходили въ дурное настроеніе всѣ четверо, и точно нарочно дразнили угрюмаго, злого фанатика. Время идетъ невообразимо скучно и медленно въ монастырскомъ подворьи. Парохода нѣтъ какъ нѣтъ. По номерамъ носятъ безъ конца кипящіе самовары — эту обыкновеннѣйшую утѣху русскаго человѣка во всѣхъ его житейскихъ невзгодахъ. Прислужники всѣ монахообразны: они либо въ монастырскихъ синихъ посконныхъ кафтанахъ, либо въ подрясникаху какіе бываютъ у служекъ. Волосы у нихъ длинные. На головѣ скуфейки. Обращаясь къ нимъ, ихъ называютъ „отецъ, или брать, такой-то". Намъ служилъ симпатичный и довольно красивый отецъ Николай. Отъ нечего дѣлать мы тоже порядкомъ налегали на самовары, и утруждали ими нашего о. Николая. За чаепитіемъ, именно, и возникали у насъ тѣ разговоры, которые приводили въ отчаяніе и въ озлобленіе нашего угрюмаго фанатика, который съ какимъ-то упорнымъ изувѣр- ствомъ вѣрилъ и въ провалы во адъ, и въ глаголаніе образовъ, и въ разныя другія чудеса. Напившись чаю съ семгой или съ другими закусками, что обыкно венно здѣсь, въ подворьи, замѣняетъ всякія трапезы, такъ какъ ни