Энгельмейер, А. К. По русскому и скандинавскому северу. Путевые воспоминания. В четырех частях / А. Энгельмейер. – Москва : Типография Г. Лисснера и А. Гешеля, 1902.

— 204 — i I оставалась наша таможенная контора или, скорѣе, контора погранич ной стражи, съ заставой или съ „рогаткой", какъ ее тутъ называютъ. Въ Иммерзаттѣ намъ пришлось закусить и передохнуть съ 12 до 2 часовъ дня, пока чиновники на русской заставѣ отдыхаютъ, какъ всѣ говорили, такъ что пропуска не бываетъ черезъ нашу границу въ эти часы. Года два тому назадъ, когда я проводилъ лѣто въ Полангенѣ, мнѣ случилось дойти, гуляя до прусскаго Immersatt съ компаніей знакомыхъ. Тогда мы тоже закусывали зцѣсь, въ томъ же садовомъ ресторанчикѣ, или въ Krug’h, какъ такіе пріюты здѣсь называютъ. Въ тотъ разъ мы здѣсь застали двухъ молодыхъ прехорошенькихъ нѣмочекъ, дочерей содержателя вышепоименованной пивной. На этотъ разъ здѣсь была на лицо только лишь одна изъ двухъ хорошенькихъ сестеръ, другая уже вышла замужъ. Оставшаяся здѣсь была теперь уже не такъ ш л а и свѣжа на видъ, какъ тогда, прежде. Кромѣ того, она была грустна и задумчива. Подкрѣпившись и предполагая, что чиновники на русской рогаткѣ, наконецъ, уже выспались и что, быть можетъ, они соблаговолять на насъ обратить теперь свое высокое вниманіе, мы тронулись въ путь. Что-то нерадостное копошилось въ душѣ, при приближеніи къ оте- чественнымъ порядкамъ и къ унылой, безталанной родинѣ. И на самомъ дѣлѣ, встрѣча отчизною въ свое лоно возвращающа- гося ея блуднаго сына была далеко не столь радужная и любовная, каковою она изображена въ знаменитой притчѣ Христовой. Во-первыхъ, насъ остановили, опустивъ передъ нами предвари тельно заставу, хотя мы уже и сами задержали своихъ лошадей. Здѣсь точно ждали съ нашей стороны непремѣнно своеволія, насилія или разбоя. Послѣ этого насъ позвали къ чиновнику въ контору. Пока онъ тамъ недовѣрчиво осматривалъ и пересматривалъ наши доку менты, разспрашивалъ и переспрашивалъ насъ, глядѣлъ и вгляды вался въ насъ, въ это самое время часовые пограничной стражи, спросивъ насъ о количествѣ нашихъ скудныхъ чемодановъ, которые были всѣ на лицо, все-таки тщательно ихъ считали и пересчитывали, тогда какъ ихъ не было у насъ даже и полдюжины. Вещей у пріѣзжихъ однако тутъ, на заставѣ, не досматриваюсь. Для этого въ самомъ Полангенѣ есть еще „настоящая" таможня. Что сіе все должно обозначать, я не постигаю. Только здѣсь, на- рогаткѣ, отобрали у насъ документы, и послали ихъ и насъ вмѣстѣ въ Полангенъ, т.-е. въ таможню, подъ конвоемъ верхового солдата, который былъ съ ружьемъ и боевыми патронами въ сумкѣ.