Энгельмейер, А. К. По русскому и скандинавскому северу. Путевые воспоминания. В четырех частях / А. Энгельмейер. – Москва : Типография Г. Лисснера и А. Гешеля, 1902. – XIV, 210 с.

— 175 — показывало на близость дна — самое опасное для судовъ. Туманъ по временамъ такъ сгущался, что пароходъ приходилось останавливать, такъ какъ его руководители теряли даже на разсвѣтѣ не разъ огни маяковъ. По временамъ вдали виднѣлись и берега. Они были низки, и унылы на видъ. Изъ воды кой-гдѣ торчали маленькіе островки или, просто, камни. Все это далеко не украшало картины. Перепадалъ по временамъ дождь. И глядя на все на это, не хо­ телось покидать удобной, уютной, теплой койки. Однако мы приближались понемногу къ Стокгольму, и нужно было, наконецъ, итти за другими на палубу, чтобы увидѣть его знаменитую панораму съ моря. Мы шли уже безконечными извилинами его фіордовъ, между без- численныхъ гористыхъ и лѣсистыхъ острововъ, закрывавшихъ всякій видъ на Балтійское море*). Казалось, пароходъ идетъ какнмъ-то озе- ромъ, напоминавшимъ Саймское, только „еп beau“, конечно. ІІѢкоторые изъ вышеупомянутыхъ острововъ были населены. На однихъ были виллы или простые дома. На другихъ виднѣлись бастіоны съ пушками, казармы и т. п., какъ, напрнмѣръ, Oskars-Frederiksborg, Waxhelm и др. Передъ самымъ Стокхольмомъ почти вся публика вышла на палубу, въ ожиданіи увидѣть одинъ изъ извѣстнѣйшихъ видовъ земного шара. Наконецъ, черезъ вершины послѣднихъ, отдѣлявшихъ насъ отъ Стокгольма острововъ, мы увидѣли его верхнія зданія, расположен­ ный на возвышенностяхъ. Затѣмъ, скоро раздвинулись послѣднія преграды, н передъ нами открылся роскошный, нарядный, всемірно прославленный красотою и благоустройствомъ городъ. Прежде всего лоражаютъ его великолѣпныя набережный съ домами или дворцами на нихъ, затѣмъ возвышенности или цѣлыя горы гнейса, по которымъ городъ расположился то амфитеатромъ, то просто разостлался ковромъ. Къ одной такой обрывистой возвышенности пристроенъ огромный же- лѣзный полумостъ, оканчивающейся грандіозной подъемной паровой машиной, называемой здѣсь Katarina-Hissen. Приближаясь къ этому большому, великолѣпнѣйшему городу съ его разительною, подавляющею роскошью, я, однако, ощущалъ какое-то безпокойство, не то тоску. Съ сожалѣніемъ вспоминалъ я о малень- кихъ, привѣтливыхъ и тихихъ городкахъ милой, прелестной Норвегіи, гдѣ такъ спокойно и отрадно больнымъ, надорваннымъ нервамъ на*) Въ этомъ блѣдномъ и прѣсномъ морѣ мы находились уЖѲ’, пройдя Зундъ.