Случевский, К. К. По Северо-Западу России. В 2 т. Т. 1. По Северу России : с картою северного края, отпечатанной в 6 красок, и 146 рисунков / К. К. Случевский. – Санкт-Петербург : Издание А. Ф. Маркса, 1897.

— 345 — этомъ единственное ручательство вываливаться возможно рѣдко, ѣдучн безъ дороги. Виднѣлпсь подлѣ болоковъ и маленькія саночки «кережки», неразлучныя спутницы пѣшеходныхъ страпниковъ, перетаскивающихъ на нихъ необходимые припасы: иутникъ идеть, кережка волочи гея за нимъ, и если она не опустѣла, то человѣкъ -съ голоду не умретъ. Замѣтимъ, что для таскапія ихъ, да и вообще въ упряжи, важную роль играютъ здѣсь собаки, который и спдѣли подлѣ, впря женный. Во всей Европѣ, какъ пзвѣстно, собака находнтъ себѣ полезное при- ыѣпеніе; въ одной только Великой Россіи, почему — неизвѣстно, этою двига тельною силою, судя по количеству наш ихъ собакъ — колоссальною, не поль зуются вовсе. Живые экспонаты выставки—лопари и лопарки всѣхъ возрастовъ—были очень разговорчивы, а женщины положительно болтливы, въ особенности одна сорокалѣтняя лопарка съ муміеобразнымъ ребенкомъ на рукахъ. Н а головахъ мѣстныхъ русскихъ женщииъ, какъ сказано выше, обычны кокошники и иовязи; на лопаркахъ красуются «шамшуры», или лоиарскія «сороки»; это нѣчто въ родѣ кокошника; по наружной сторонѣ его данъ изгнбъ по формѣ голо еы , вплотную, такъ что вся фигура головного убора очень вычурна; сзади твердый озтовъ шамшуры переходитъ въ мягкую шапочку, покрывающую затылокъ; цвЬта выбираются самые яркіе; много на нихъ бисера, бляхъ, пуговочекъ, на- низанныхъ дробниокъ и разноцвѣтныхъ встазокъ сукна. Въ домѣ Хнпагнна, лучшемъ во всей Колѣ, причемъ надо замѣтить, что тутъ, какъ и на всемъ Сѣверѣ, дома хороши, просторны, чисты,— нутеше- ственниковъ ожидалъ завтракъ, весь цѣликомъ приготовленный пзъ мѣстныхъ продуктовъ; красовались: пирогъ изъ трески, отварная семга, треска запечен ная съ картофелемъ; этотъ картофель составлялъ исключеніе и былъ привоз- нымъ; сельдь въ разиыхъ видахъ и цѣлый рядъ удивительно вкусныхъ печенш і;ъ чаю, который и были уничтожены въ достаточномъ колпчествѣ, потому что свѣжГіі хлѣбъ былъ для нихъ за иослѣднее время иредметомъ недоступнымъ. Длинные столы едва умѣіцали на себѣ всѣ эти иестрыя угощенія. Столъ во обще въ велнкомъ почетѣ у поморовъ; «не беіі стола: столъ— Божья ладонь», говорятъ тому, кто бьетъ по немъ рукою. Особенно удаченъ былъ слѣдовавшіп вслѣдъ за угощеніемъ плясъ. Н а улицѣ или, правнльнѣе сказать, на лугу передъ окнами тянулись постоянные хороводы, неслась безконечная иѣсня, и подвшкиая радуга жеискнхъ иарядовъ отливалась въ солнечпомъ блескѣ. Особенно ярко поблескивали «глазпецы» — стеклянный, бусяныя монисты. Было какъ-то странно смотрѣть на этотъ женскіп иерсоналъ въ одпночествѣ, безъ участия мужчинъ. Слова пѣсни, отъ поры до промели доноспвшіяся четко и рѣзко, сообщалп о томъ, что: У порпднаго сосѣда Собрана была бссѣда, что въ этой бесѣдѣ принимали участіе съ парнями вмѣстѣ: Краспа-,ТЬвпца иесмотрbunал, Красавица пецЬлоиаішая.