Производительные силы района Мурманской железной дороги, 1923 г. / Правление Мурманской ж. д. – Петрозаводск : Типо-Литография Мурманской железной дороги, 1923.

Й вдруг в 1684—1585 г.г. московское правительство решило закрыть Кольский торг в том смысле, чтобы не пускать туда московских „го‘ стей" с товарами из Москвы и Сибири. В это самое время в устьях Двины была поставлена крепость („Архангельский город") и под ее защитою устроена пристань и гостиные дворы для торга с иноземцами англичанами, голландцами и вообще со всеми „немецкими" и „фряж скими" купцами, которые к тому времени хорошо узнали дорогу в Белое море. Архангельская пристань была ближе к Москве, чем при стани Мурманские; она была соединена с внутренними областями го сударства отличным водным путем по С. Двине и Сухоне. Оаа, словом, имела все преимущества перед Колою, как торговый пункт, и ей, по естественному ходу вещей, суждева была первенствующая роль в ино странной торговле Москвы. Но это, разумеется, не должно было бы вести к принудительному закрытию торга на Мурмане. Однако его за* крыли, невидимому, по двум соображениям. Во-первых, Москва боялась, что иностранные купцы охотнее будут торговать в Коле, чтобы не де лать лишнего для них пути вдоль Мурмана и по Белому морю до Двин • екого устья; а зто повело бы к тому, что русская казна и русские „гости" должны были бы принять на себя взе неудобства доставки то- варо» в наиболее далекую гавань и по труднейшим путям. А во-вторых, ваезапное обострение пограничных отношений с Датско-Норвежским государством, опасность войны на далекой окраине, которую трудно было оборонять и простые грабежи и насилия со стороны норвежских и финских разбойников, которых не было возможности предупредить и „унять", -все это представляю судьбу Мурманского торга ненадеж ною. Опасения за будущность этого торга на деле оказались основа тельными: в 1589 году какие-то „разбойные немецкие люди" сожгли Печенгский монастырь и перебили и разогнали всю его братию; они же „воевали" и Колу у Кольских жителей „дворы их и амбары и суды в чем промышляли, то все выжгли". Приток осталось не выясненным, быт ли это набег простых разбойников из Финляндии (Каяны) или же это сам шведский король „не держал перемирья" и напал на Москов ские области. В предчувствии таких возможностей московское прави тельство в 1585 году приказало Кольскому воеводе Г. Б Васильчикову об'явить датскому „державцу" в Варгаве, что Московский государь „в Коле волости торговать велел троекою и иалтасом и салом троекииым и китовым; а иных никоторых товаров в Коле нет, потому что государь наш царь и великий князь Феодор Иванович всея Руси корабельную пристань велел учинити в своей же государевой вотчине на уеть- Двипы реки и нового города (Архангельска) на Холмогорах; и двор гостии там поставлен для торговли, и государя нашего многие гости со многими товары нам на Двине готовы; а в Коле-волости государь наш торговым дюдем никоторых земель никакими большими товары тор- говат и не велел" На нроеьбу датского правительства отменить это рас-