Производительные силы района Мурманской железной дороги, 1923 г. / Правление Мурманской ж. д. – Петрозаводск : Типо-Литография Мурманской железной дороги, 1923.

- в - что „по левой руке оупгею по волоком запасу (то есть груза) прово дити не мочно“. С государственным центром Мурманские поселения сообщались сухим путем. а не морем, через Колу и Кандалакшу, поль- зуясь реками, озерами (Имандра) и волоками между ними. А от Кннта- лакпш на Новгород и Москву шли пути или по западному берегу Бе‘ лого моря, через Ковау, Кереть, Кемь Оиегу или же морем шимо Со *ювок на устье той же Онеги, Если в западной части Кольского полуострова преимущественно действовали новгородцы и с ними соловецкие „старпы", тс восточные берега полуострова входили в сферу колонизационной деятельности двинян и людей Московского центра. В XVI неке рыбными ловлями на р, Поное владел ТроицеСергиев монастырь; вместе с монахами Анто= зиева Слийского монастыря Тровцкие монахи приобрели и рыбные ловли на Пуло^гск'М берегу (на восток от Варзуги^. Позднее, в XVII веке на Поной явились „старцы" известного Ново Иерусалимского (патриарха Никона) мо'асты я. Совместно же со всеми этими предета зшелями монастырского зем.гев адения в восточной части полуострова действовали двивяне „коли горцы" и люди московское боярина, ц>р- ск -го родственника Ив. Никит. Романова. К концу XVII века москов ская колонизация достигла „Семи островов" ка Мурманском берегу, где хозяйничал Воскресенский монастырь ц таким образом в е побе* режье Кольского полуострова от Варгаит, и Ile ie sra до Почойского устья и от Поноя до Кандалакши было пр)чно освоено русскими займ- нами и закреплено за экономически сильны*и церковными и мирскими соГственниками. „Сидевшие в розни" погоны, унизавшие собою s е берега полуострова, были ти шчаыми для русского севера крестьян CKi ми общинами с развитым внутренним самоуправлением. Если ати общины не были „черным t“ (в прямой подчиненна правительству) то они находились за каким нибудь крупным частным владельцем 1аще всего за монастырем. В юделец им^л там свои промыслы и своах рчботных людей, а с общинных кр естьян собирал р;злагс рола доходы* яо он обычно не руш л ни общинного самоуправления крестьянского, ни того права личной собственности крестьян на их участ.си, какое выросло в быту северного крестьянства на обломках новгородского социального строя. Так обстояло двдо на побережъи; середина же по луострова оставалась за ино^ролцами. В прибрежных волостях и по- гостах инородцы быстро подпадали русскому влиянию и, приняв с православием русские имена, сливались в одну массу с ру скима по селенцами. В глубине же полуострова корелы („коредьскав дети") и юпари („лопь крещеная а некрещеная") пребывали в своем нгконном виде, взредк 1 посещаемые русскими промышленниками и правительст венными данщиками, сбиравшими государеву дань. В 60-х года* XV I вока в жизни Кольского полуострова про ’зошло событие чрезвычайной важности; в русских бухтах Мурмааа появились