Харузин, Николай Николаевич. Русские лопари : (очерки прошлого и современного быта) / Николай Харузин. – Москва : Высочайше утвержденное Товарищество Скоропечатни А. А. Левенсон, 1890. – 472 с., [4] л. ил., [1] л. карт. – (Известия Императорского Общества любителей естествознания, антропологии, этнографии, состоящего при Императорском Московском университете ; т. 66. Труды этнографического отдела ; т. 10).

390 напромышляли, а собака и сказала: много, только "Ьсть тебе не придется.“ Они тутъ со­ баку и убили.“ „В ъ следующей бывальщине, разсказывающей о похищенш девушки орломъ, ска­ зочный элементъ преобладаетъ надъ описатемъ действительности, но онъ выражается также бледно, какъ и въ двухъ вышеприведенныхъ песне и бывальщине. В ъ Норвежскомъ городе, орелъ-птица утащилъ девушку-барытню; дедъ Афимьи Егоровны, Кондратй сидитъ съ братомъ въ кегорахъ о Иване Постномъ въ ночь; си­ дятъ, а уже темно; вдругъ слышатъ шумъ, словно что летитъ, будто шумитъ сильный ветеръ, и тьма:накрыла ихъ, а въ тьме слышится жалобный голосъ, словно девушка кричитъ: „ай, ай!“ Кондратй и говоритъ: „кто ато несчастный? Спустись на зем;по!“ Орелъ спустилъ девку на землю и говоритъ: „я эту девку оставлю, а за нее дайте мне лучшаго оленя.1 Кондратй говоритъ: „возьми оленя, только девку оставь,1 и ухватилъ онъ самаго лучшаго оленя и отвелъ въ сторону. Орелъ схватилъ его, оставилъ девуш­ ку и улетелъ. А девку стали поить теплой кровью— они для того и оленя убили. Три недели постоянно поили ее кровью, пока не поправилась. Девка у нихъ целый годъ жи­ ла; весной, когда корабли заходили по морю, она письмо написала своимъ роднымъ. IIpiexa.4ii ея родители, и братъ, и сестра, и мать, и отецъ—привезли денегъ; деньги оста­ вили Кондратио, который девку отъ орла спасъ. а девку съ собой взяли. Съ техъ поръ Кондратй и разбогателъ.1 Трудно решить, что кроется за этими сказочными подробностями. Выть можетъ Кондратй получилъ деньги за спасете дочери какого нибудь норвежскаго купца вовре­ мя крушешя его корабля, что часто случается на Мурманскомъ берегу, быть можетъ онъ эти деньги прмбрелъ другимъ неожиданнымъ образомъ, но тотъ фактъ, что онъ внезапно разбогателъ, поразилъ его односельчанъ и мало-по-малу разсказъ объ этомъ получилъ характеръ сказки. Какъ я говорилъ уже, лопари безусловно верятъ въ истинность восиеваемаго въ песне или разсказываемаго въ бывальщине собьтя: это происходитъ оттого, что въ осно­ ванш той и другой лежитъ всегда бывшй въ действительности фактъ. За таковой онъ и переходитъ изъ поколешя въ поколете. Пускай впоследствй онъ изукрасится сказочными подробностями, пускай элементъ чудеснаго затмитъ окончательно действительность, какъ это произошло въ вышеприведен­ ной бывальщине объ орле и девушке, пускай песня или бывальщина ничемъ не бу­ детъ отличаться отъ сказки,—но лопарь все-таки веритъ въ нее. Онъ знаетъ, что одно ему разсказывали какъ сказку, а другое какъ бывальщину или песню, и это онъ счи­ таетъ вполне достаточнымъ средствомъ отделить сказку, въ которую онъ не веритъ, хотя также охотно слушаетъ ее, отъ бывальщины и песни. ,,Мало-ли чего теперь не бы­ ваетъ, да прежде было,1 скажетъ онъ и никашя силы его не разубедятъ. Такимъ образомъ съ течетемъ времени песня, воспевавшая сначала лишь про­ исшедшей голый фактъ, становится постепенно сказочнымъ эпосомъ, ея герои— героями легендарными, такимъ образомъ и бывальщина постепенно переходитъ въ сказку. Но пов­ торяю, лопарь все-таки продолжаетъ делать различ1е между сказкой и бывальщиной и, веря въ безусловную истинность двухъ иоследнихъ, онъ отрицаетъ и не веритъ въ опи