Харузин, Николай Николаевич. Русские лопари : (очерки прошлого и современного быта) / Николай Харузин. – Москва : Высочайше утвержденное Товарищество Скоропечатни А. А. Левенсон, 1890. – 472 с., [4] л. ил., [1] л. карт. – (Известия Императорского Общества любителей естествознания, антропологии, этнографии, состоящего при Императорском Московском университете ; т. 66. Труды этнографического отдела ; т. 10).

377 происшедшей фактъ, описываетъ его такъ, какъ онъ былъ, удерживаясь отъ высказыва- шя сочувств 1 я или несочувствк къ участвующимъ въ действш лицаиъ. Въ лопарской песне преобладаетъ элемента эпическШ. Ее, по справедливости, можно назвать лопарскимъ эпосомъ, только воспеваемое собьше берется не изъ седой старины лопарской жизпи, не изъ предашй о далекомъ прогаломъ, а изъ настоящаго времени, изъ того, что совер­ шается въ ваши дни, передъ глазами техъ лицъ, которыя и поныпе живутъ въ погосте- Нельзя, конечно, сказать, чтобы лирика вполне отсутствовала среди лопарей. Встре­ чаются и лиричесгая произведет#, но ихъ сравнительно мало; происхожден1е ихъ следу­ ющее: либо девушка, либо парень излагаетъ свои чувства, свою любовь либо самому се­ бе, либо предмету своей любви. На вечеркахъ, когда собирается молодежь, часто парни поютъ импровизированныя песни своимъ возлюбленнымъ; когда девушка выходитъ замужъ она также поетъ, высказывая свои радостныя или горестныя чувства. Примеры такихъ лирическихъ произведений мы видели уже среди древнихъ лоиа­ рей въ двухъ песняхъ, записапныхъ Шефферомъ со словъ одного лопаря. Несколько примеровъ такихъ произведем# лопарской лирики мы встречаемъ у г. Немировича-Дан­ ченко, ‘) записанныхъ имъ среди лопарей въ разныхъ местностяхъ Лапландш. „Съ Мурдъ-озера пришелъ ко мне рыболовъ, старый, богатый рыболовъ съ Мурдъ-озера. Принесъ онъ съ собою золотую сеть, золотую сеть серебряную. Сказалъ онъ мне: девушка, послушай меня; я поймаю тебя въ свою золотую сеть, золотую сеть серебряную. Я унесу тебя далеко съ собой, далеко съ собой за горы, въ золотой сети серебряной. Я засмеялась рыболову; громко засмеялась ему, даже за варакой стало слыш­ но. Поздно пришелъ ты сюда, старый рыболовъ, поздно принесъ ты сюда, богачъ-рыбо- ловъ, золотую цепь серебряную. Прогадалъ ты, свою рыбку, упустилъ ее. Ужь давно попала она въ чужую сеть, ие въ твою золотую-серебряную, а въ простую пеньковую плетеную. Не къ тебе, богатому старику, а къ бедному да молодому. “ „Пошелъ я на больнае вараки, пошелъ за охотой, на оленя. Оленя убилъ боль­ шой стрелой, большой стрелой, железной стрелой. Прямо въ сердце ему прошла эта стре­ ла, прямо въ горячее, кровавое сердце, и упалъ онъ на снегъ и не двинулся. Взялъ я его съ собой въ погостъ, на плечахъ принесъ въ погостъ, на плечахъ принесъ тяжела- го. Ср'1;залъ я ему рога (bis) и бросилъ ихъ въ море. Болыше рога бросилъ въ море. Срезалъ я ему копыта (bis) и бросилъ въ реку. Принесъ оленя домой, принесъ его до­ мой, отдалъ отцу и матери его мясо. Отдалъ отцу и матери его мясо, а пойду (т. е. са­ ло) да сердце кровавое, кровавое сердце отнесу своей любезной. “ Про одну песню авторъ замечаетъ следующее: „девушка- чествовалась въ ней, какъ „белая важенка1... Говорилось, что у нея после замужества будетъ мпого вуазытъ (телятъ) и все белые, что ея кунбасъ иликондасъ (олень, самецъ) долженъ гордиться та­ кою красавицей. Песня заканчивалась такъ: пойду я на горы, на высоше крутые вара­ ки... Пойду я на вараки; возьму я съ собою стрелы болышя, железный копья, возьму я съ собою стрелы. Набью я на варакахъ дикихъ оленей, крупныхъ и жирныхъ оленей, пабьЮ я оленей, и съиграю я свадьбу, веселую, пьяную свадь- г) Страна холода, стр. 198, 208, 212.