Харузин, Николай Николаевич. Русские лопари : (очерки прошлого и современного быта) / Николай Харузин. – Москва : Высочайше утвержденное Товарищество Скоропечатни А. А. Левенсон, 1890. – 472 с., [4] л. ил., [1] л. карт. – (Известия Императорского Общества любителей естествознания, антропологии, этнографии, состоящего при Императорском Московском университете ; т. 66. Труды этнографического отдела ; т. 10).

pyccuie разумели целую группу народцевъ финскаго племени, населявптихъ и современ­ ную Архангельскую губ.— Заволочье, (Заволоцкая чудь). Этимъ же именемч, называли и эстовъ; наконецъ въ настоящее время народецъ финскаго же племени, населяюпцй Новгородскую губернно, частью Олонецкую, въ Вытегорскомъ у., на югъ отъ Онежскаго озера, на истокахъ р. Ояти—племя Вепсовъ (Wepsalaiset), до сихъ поръ соседними рус­ скими называется чудыо. Мы внаемъ также, что съ именемъ чуди соединяется целый рядъ разсказовъ, предатй, легендъ повЪствующихъ о чуди, о борьбе съ нею и т. п.; однимъ словомъ, среди русскаго населетя нашего севера существуетъ целый циклъ по- добныхъ разсказовъ. Известно также, что чудь считается сказочнымъ племенем!), мстя- щимъ даже после своей смерти. Когда поднимается буря и мятель—ато чудь выходитъ изъ могилъ и старается убить проходящихъ мимо ея или ея могилъ. Такихъ разсказовч. можно встретить въ болыпомъ количестве среди северныхъ насельниковъ русскихъ: они покажутъ вамъ и места, где чудь похоронена, убитая после долгой борьбы, и т а м ме­ ста считаются полусвященными. Распространенное по всему северу Россш веровате въ чудь, мы встречаемъ и среди поморовъ, которые это веровате приносятъ съ собой и на Мурмансгай берегъ: они также верятъ, что какъ на бе.томорскомъ берегу, такъ и на Мурмане жила некогда чудь, которую после долгихъ битвъ удалось, наконецъ, истре­ бить, после чего чудь уптла въ камень; во время мятелей и выогъ она выходитъ изъ могилъ и тешитъ себя вч>неистовой пляске и беготне, преследуетъ проходящихъ и уби- ваетъ ихъ. По словамъ Вас. И. Немировича-Данченко, существуетъ у поморовъ закля- rie: обращаясь лицомъ къ северу „промыппенникъ креститъ воздухъ, повторяя до 12 разъ: Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, чудь некрещеная схоронись въ камень, размечись по низовью, не отъ меня, грешнаго, а отъ Креста Христова: не я крещу — Госцодь креститъ; не я гоню—Господь гонитъ. Молитвенники соловецие, Зосиыа и Саввапй, наши заступники, и Трифонъ печенгсий, предстатель и заступникъ, и Варлаамъ керетсий— надежда: вовеки вековъ аминь1)". Въ представлетяхч, русскихъ я;ителей севера о чуди, нельзя не видеть, какъ постепенно представлетя о действительно существовавшему на­ роде, о бывшей некогда борьбе съ нимъ перешли въ сказочныя разсказы, въ неопреде­ ленный вероватя во. что - то страшное, бесовское. Вероватя эти слишкомъ распростра­ нены среди русскихъ, чтобы можно было допустить заимствоваше ими и вероватя въ чудь и само имя у лопарей. Скорее наоборотч>: мояшо думать, что имя чудь заимствовано лопарями отъ русскихъ, подобно многому другому. Но если заимствовате имени чуди существуетъ, то нельзя сказать того же и оразсказахъ лопарей о ней и о представлетяхч> и вероватяхъ, сопряженныхъ съ чудыо среди лопарей. Повидимому, слово чудь, заим­ ствованное лопарями у русскихъ, явилось либо на смену туземнаго назватя, либо, что, впрочемъ, и вероятнее, заимствовавъ это слово, лопари подъ понятие о чуди стали под­ водить все народности, съ которыми имъ пришлось выдерживать борьбу. За это гово­ ритъ то, что часто одинъ и тотъ же разсказъ то толкуетъ о чуди, то заменяете слово чудь, назвашемъ шведовъ, русскихъ или кареловъ. Лишь сравнительно немнопе разсказы сохранили настояния имена враговъ: большинство ихъ либо просто говоритъ о чуди, либо ^ • г) Неиировпчъ-Данченко. Страна холода, стр. 203.