Харузин, Николай Николаевич. Русские лопари : (очерки прошлого и современного быта) / Николай Харузин. – Москва : Высочайше утвержденное Товарищество Скоропечатни А. А. Левенсон, 1890. – 472 с., [4] л. ил., [1] л. карт. – (Известия Императорского Общества любителей естествознания, антропологии, этнографии, состоящего при Императорском Московском университете ; т. 66. Труды этнографического отдела ; т. 10).

851 ццй день зять солнца такт, и сделала Когда онъ после полудня ехалъ на олене-быке, онъ увиделъ изображеше человека. Это изображеше онъ ударилъ ногой и сказалъ: “ у меня былъ одинъ теленокъ-олень ты его не сохранилъ и не стой на дороге*. Поехалъ даль­ ше и вскоре у него олень-быкъ упалъ мертвымъ. Вечеромъ опъ поехалъ на важенке и на ней вернулся къ солнцу. На следующй день солнце само поехало вокругъ земли и увидало на дороге мертваго оленя. Возвратилось солнце, спросило объ этомъ зятя; тотъ разсказалъ все какъ было; узнавъ причину смерти оленя, солнце заповедало своему зятю обходиться съ животными ласковее. На третй день солнце и его жена простились съ нимъ, дали ему много добра и отпустили его на землю, онъ пришелъ домой благополучно и за- жилъ еще лучше и богаче чемъ прежде, такъ что все удивлялись. Таковъ известный мне отрывокъ эпоса о дочери солнца, среди лопарей русскихъ. Вглядываясь въ него ближе нельзя не заметить, что онъ состоитъ изъ двухъ эпическихъ произведешй, соединенныхъ въ одно целое: о жене солнца и о солнцевой дочери; причемъ, по­ видимому, обе части не полны, хотя первая часть и сохранилась въ большей целости, чемъ вторая. Бабкина дочь, впоследств1е я;ена солнца, выдерживаетъ борьбу съ чудовищами и съ самаго начала является существомъ сверхъестественнымъ, хотя природа ея и недостаточно выражена въ приведенномъ разсказе. Она уже съ самаго начала имеетъ какое-то отношете къ солнцу: „играетъ съ солнцемъ и вышиваетъ поясъ золотомъ и серебромъ*. Но связь ея съ солнцемъ недостаточно ясна. Быть можетъ за давностью лонарями забыта часть содержашя эпоса, быть можетъ на бабкину дочь перенесены черты, которыя должны были бы относиться къ солнцевой дочери. Вероятнее даже последнее. Дело въ томъ, что у скандинавскихъ лопарей, среди которыхъ ходятъ разсказы о солнцевой дочери она ча­ сто называется Njavvis-eclne '), т. е. жена Ньяввиса. Сходство именъ Ньяввисъ и Най- насъ приводитъ къ предположен™, что и жену Найнаса следуетъ считать дочерью солн­ ца. Это предноложеше находитъ себе подтверждеше и въ той борьбе, которую прихо­ дится вынести жене Найнаса съ лягушкой (ацекъ) и ея детьми. У скандинавскихъ ло­ парей жене Ньяввиса приходится выдерживать борьбу съ дочерью месяца, которая по имени своего мужа носитъ назваше „Атьись-едне", т. е. жена Атьиса. И тутъ сходство именъ ацекъ и Атьись невольно заставляетъ предполагать, что и въ этомъ случае сход­ ство именъ едва ли случайное. Наконецъ, у пазрецкихъ лопарей, по сведешямъ, сообщае- мымъ о. К. Щеколдинымъ, существуетъ сказка, повествующая объ подмене лягушкой (ацекъ) у какой-то вдовы свою дочь на сына вдовы. Привожу эту сказку въ редакцш о. Щеколдина: „Жила старуха-вдова— лопарка. Съ ней жила въ веже и лягушка (ацекъ). У вдовы былъ сынъ, а у лягушки — дочь. Разъ ночью лягушка подменила у вдовы свою дочь и съ сыномъ ея убежала. Старуха утромъ увидела это и осталась горевать. Ля­ гушка съ сыномъ поселилась у озера. Онъ выросъ и сталъ хорошимъ охотникомъ. Изъ звериныхъ шкуръ онъ сделалъ вежу. Однажды онъ ушелъ на охоту далеко и пришелъ къ своей матери. Изъ любопытства сверху въ трубу посмотрелъ и увиделъ тамъ ста- руху и дочь ацекъ. Въ котле у нихъ варилась сосновая каша. Ему стало жаль, и онъ сверху въ котелъ опустилъ кусокъ пойди., сала отъ мяса оленя. •) Poestion: Lapplantlische Marchen, p. 29.