Харузин, Николай Николаевич. Русские лопари : (очерки прошлого и современного быта) / Николай Харузин. – Москва : Высочайше утвержденное Товарищество Скоропечатни А. А. Левенсон, 1890. – 472 с., [4] л. ил., [1] л. карт. – (Известия Императорского Общества любителей естествознания, антропологии, этнографии, состоящего при Императорском Московском университете ; т. 66. Труды этнографического отдела ; т. 10).

прямо венчаться, такъ какъ попарь знаетъ, что после венчатя ихъ разъединить ужъ не могутъ. Если совершилась свадьба, то родители молодой не имеютъ права потребовать ее обратно, но лопари внаютъ, что это лишь ихъ обычай, а не законъ, и что безъ вен- чашя имъ жить нельзя. Что-же касается до вступлешя въ связь съ похищенной девуш­ кой, до свадьбы или венчатя, то лопари избегаюсь делать это: такъ какъ они хорошо знаютъ, что это, по ихъ возвретямъ, не считается достаточнымъ для привиатя суще­ ствоватя брака. Проживъ после свадьбы и венчатя недели две —три вместе, молодые отправляются къ родителямъ, и отцу привозятъ водки, которая имеетъ силу смягчить гневъ даже самаго раздраженнаго лопаря. Приведу песнь, где описывается похищете девушки изъ дома ея дяди, у котораго она жила за неиметемъ родителей. Случай, вос­ певаемый песнью, былъ въ действительности. „Вдовецъ Иванъ Федотовичъ хотелъ жениться на Катерине Карповне; онъ нри- шелъ въ Винозеро со сватомъ и говоритъ дядъ: „отдадите-ли племянницу ва Ивана Фе­ дотовича?" Онъ говоритъ: „невнаю—сама знаетъ.“ Овънришелъ къ Катерине Карповне: „пойдешь-ли, спрашиваетъ, пойдешь-ли ва вдовца Ивана Федотовича замужъ?" Она гово­ ритъ: „перво дело— у меня юпа не иоспела: не въ чемъ нодъ венецъ идти ; да белы каньги не сошиты, а еще третье дело—дядя меня никому не отдастъ: старуха стала стара. “ А сама невеста сосну скоблитъ овцамъ. Онъ говоритъ: ,.все равно тебе съ чур­ ками (поленьями) валандаться; пойдешь замужъ все-же не такъ часто будешь это делать; пойдешь замужъ—лучше, чемъ въ прислугахъ жить.“ Она и говоритъ: „Не знаю—бе­ лая юпа не поспела," Сватъ и говоритъ: „У меня есть, у жены, белая юпа, да каньги белыя есть— она даетъ: ва этимъ дело не станетъ." Она и говоритъ: „какъ я пойду, у меня нечего надеть-—некрасиво." Они и говорятъ: „ты попросись у дяди; возьми топоръ— будто въ лесъ хвойникъ рубить. А мы тебя тамъ захватимъ въ кережу и привеземъ въ Нотозерскй погостъ, тамъ переоденемся.“ Она надела каньги лучпня и сарафанъ получше и пошла, будто хвойникъ рубить. Они вследъ поехали— сватъ и женихъ. Иванъ Федо­ товичъ и вахватилъ въ лесу Катерину Карповну, посадилъ въ кережу и на одной кере- же поехали въ погостъ. А въ погосте переоделись и пошли въ церковь и повенчались— а дядя дожидается: а мать дяди говоритъ: „полно тебе молоть: у насъ девка со- всемъ ушла — ушла замужъ." Онъ и говоритъ: „неужели; ведь она просилась хвой­ никъ рубить." Дядя какъ хлестнетъ свою мать— сбилъ да?ке повойпикъ съ головы: „сту­ пай вонъ, говоритъ, ва нею вследъ: теперь съ тобою разделаюсь, а какъ она придетъ и ей покажу радость. “ А они обвенчались и недели черевъ две поехали къ дяде—нр1ехали съ виномъ: два анкерка привезли. Пока вино не показали—онъ горячится, ничего не го­ воритъ, не угощаетъ, уходитъ въ кегоры, будто не видитъ гостей; а какъ показали вино, сталъ угощать нойду, накропшлъ—все, что есть лучшаго, всемъ угощаетъ. Дядя зах- ватилъ Катерину Карповну за руки и новелъ въ какую-то будку—посадилъ тамъ моло­ дую и говоритъ: „сиди тутъ—почто ты отъ меня убежала? Чемъ тебе худо было жить у меия?“ „Не особенные наряды, отвечаетъ, были у васъ припасены для меня: только я съ чурками возилась, да изъ овечьяго хлева не выходила." Онъ ва ухо ее маленько потрепалъ. Она пришла и сказала муясу; онъ и говоритъ дяде: „когда она была твоя, ты имелъ право ее дуть; а какъ теперь не твоя, ты не имеешь права дутьа.