Барсов, Н. П. Разбор сочинений Е. Огородникова: «Мурманский и Терский берега по книге Большого чертежа». СПб., 1869, и «Прибрежья Ледовитого и Белого морей по книге Большого чертежа». СПб., 1877 г./ сост. Н. П. Барсов. [Санкт-Петербург] : типография Имп. Акад. наук, 1879. 29 с. Без тит. л. и обл. Отт. из: Отчет о 21-м присуждении наград графа Уварова. СПб., 1880. С. 38-66.

годской губерній), которыя, говорить онъ, «въ качествѣ относитель- ныхъ или непосредственныхъ источниковъ для объясненія Книги Большаго Чертежа, имѣютъ разнообразное значеніе». Но для самого автора осталось, кажется, неяснымъ, въ чемъ именно могло бы заключаться значеніе этихъ давнихъ свѣдѣній, главнымъ. образомъ этнографическихъ, для объясненія маршрутной карты Московскаго государства, имѣющей чисто топоірафическій характеръ. Въ ряду такихъ свѣдѣній, онъ справедливо указываетъ на данныя, кото­ рыя ножно извлечь изъ теперешней географической номенклатуры русскаго сѣверо-востока, но вмѣстѣ съ тѣмъ самъ же долженъ соз­ наться, что нѣкоторая часть ихъ такого свойства, что не имѣетъ прямаго отношенія къ объяснение Кн. Большаго Чертежа (стр. 4). Главною задачею введенія авторъ поставилъ разсмотрѣть географи­ ческое размѣщеніе чудскихъ племенъ, какъ оно является въ извѣ- стіяхъ начальной лѣтописи и какъ оно уяснено теперь въ русской исторической геограФІи, и пришелъ къ тому заключенію, что въ немъ нельзя искать точности, и его нельзя признать удовлетворитель- нымъ ни въ. геограФическомъ, ни въ хронологическомъ смыслѣ. Онъ отказывается отъ задачи подробно выяснить это размѣщеніе— задачи, которая завела бы его за предѣлы изслѣдованія; но общій обзоръ свѣдѣній о каждомъ изъ нихъ онъ считаетъ «тѣмъ болѣе умѣстньшъ, что историческія свѣдѣнія о чудскихъ племенахъ, оби- тавшихъ на сѣверо-востокѣ, являясь отдѣльно по каждому племе­ ни, подъ вліяніемъ различныхъ взглядовъ и толкованій, лишены одного существеннаго условія, взаимной исторической связи , кото­ рая, несмотря на скудность древнихъ свѣдѣній, одна только въ состояніи хотя приблизительно установить какую-либо хронологи­ ческую связь размѣщенія племенъ при вступленіи ихъ въ ясный историческій періодъ обитанія на сѣверо-востокѣ» (стр. 11). При­ знаемся, что такое Формулированье задачи авторомъ мы не можемъ не считать нѣсколько темнымъ; во всякомъ случаѣ, поставивъ ее такимъ образомъ, онъ отдалился отъ главнаго предмета своего из- слѣдованія, ибо долженъ былъ ограничиться сводомъ и разборомъ извѣстій о древнѣйшемъ геограФическомъ положеніи Ями, Югры, Печеры, Самоѣдовъ, Перми, Суми, Кореловъ, безъ всякаго отно- шенія къ ходу русской колонизаціи въ областяхъ этихъ племенъ и къ тѣмъ письменнымъ историческимъ памятникамъ, которыхъ появленіе съ нимъ связано, и которые должны служить матеріа- ломъ для критическаго изученія Книги Большаго Чертежа. Сама по себѣ, и эта часть труда г. О г о р о д н и к о в а отличается