Шабалина, О. В. «...От лопарской вежи до дворца науки»: источники по истории организации и строительства "Тиэтты" (ХИГС — КБАН-СССР) из фондов Музея-архива ЦГП КНЦ РАН // Труды Кольского научного центра РАН. Серия "Гуманитарные исследования".

мешки, продовольствие. Внизу, под обрывом лучи солнца играли на небольшом озерке, а на берегу стояла покрытая берестой лопарская вежа с камельком и убогой утварью. Так пришли мы в 1921 году на Малый Вудъявр4, расположившись лагерем там, где сейчас стоит база Академии Наук. Очень скоро мы установили сообщение через ущелье Рамзая с заброшенной железнодорожной станцией — Хибины и стали проносить продовольствие и собрание коллекций через долину Лутнермайок5. Мы очень скоро свыклись с нашим лагерем; стада оленей развлекали наш отряд, а мы изучали Кукисвум, <.. .> и грозный Тахтар6. Уже тогда, сидя в палатке, мы мечтали об устройстве в разных частях Хибин горных хижин типа альпийских убежищ, в которых можно было бы найти в непогоду дрова и сухой кров. Эта идея нас особенно увлекала в следующие годы работы, когда наш центр исследований на много лет мы перенесли на север, на берег озера Куньявр, откуда нам были более доступны центральные части Хибин и Ловозерские тундры. В 1923 году у меня созрела мысль создать на берегу самого живописного хибинского озера — Верхнего Кунъявра7 — настоящий научный центр летних работ и построить там домик. Уже в 1925 году я вошел в Академию Наук с ходатайством об отпуске нам 10 тысяч рублей на организацию этой станции, но должен признаться, что мое предложение было встречено весьма холодно, т.к. казалось совершенно излишним строить дом для нашей работы трех четырех месяцев и моя затея не осуществилась. Между тем, уже в 1926 году началась борьба за апатит. Настойчивые попытки найти средства для поисков и разведок долгое время наталкивались недоверие геологических учреждений, но тем не менее на немногие сотни рублей мы продолжали наши исследования и вновь вернулись к Малому Вудъявру как базе для наших северных экспедиций. Здесь в эти годы Лабунцовым8 был устроен очень удобный «комфортабельный» лагерь, который еще сейчас сохранился почти в неприкосновенном виде, недалеко от места наших построек. Наконец пришел 28-й год с первой разведкой Кукисвумчорра, когда В. И. Влодавец9в долине Ворткеуай построил первый в Хибинах «каменный дом» — избушку из уртита10 с плоской крышей и одним окном. Необходимо было, однако, скорее перейти к созданию постоянного убежища для научных работ, тем более уже намечалась постройка дороги от разъезда Белый. Вновь обратился я в Академию Наук с указанием на необходимость постройки здесь дома, на этот раз мое заявление было встречено сочувственно, но ассигнования в 35 тысяч рублей были отнесены на следующий год. Год 29-й был годом решительного поворота в Хибинском деле, на смену завалившейся избушки Влодавца пришло три дома НИУ11 в долине Лопарской, на смену оленьих троп не без борьбы, наконец, стала протягиваться колесная дорога от разъезда Белый. Осенью 1929 года судьба апатита была решена. Через три месяца был организован трест и начались героические месяцы первой борьбы за полярное хозяйство. Надо было скорее строить Научную базу; ее место мы выбрали еще осенью и чтобы точнее наметить колышками почву постановки дома, в ноябрьский буран и непогоду со станции Хибины направили группу наших работников < ...> с известным корреспондентом «Комсомольской правды» М. Розенфельдом12, 12