Немирович-Данченко, В. И. У Ледовитого океана : роман из жизни на Крайнем Севере. В 5 ч. Т. 2. Ч. 4-5 / [соч.] Вас. Немировича-Данченко. - Санкт-Петербург : Типография В. В. Комарова, 1892.

— 823 — ную; только къ ногамъ комья липкой болотной массы при ехали. По этому болоту и лѣса не было. Лѣсъ кругомъ, а внутри на цѣлыѳ десятки вѳрстъ омутъ зеленый. Сколько тутъ народу перегибло, что охотника да промышленника затонуло—и не перечесть! Только зимою хо рошо тутъ было. Идутъ они по болоту, а лѣса ужъ давно не видать, позади пропалъ вдалекѣ, а впереди еще и не показывается, только одна голина да озерки... А солнце уже склоняется къ западу. Далекія водяныя глади уже отливаютъ золотистымъ блескомъ, потянуло свѣ- жимъ вѣтромъ и чистые отъ зарослей плесы подернуло рябью. — Эдакъ и ааночевать здѣсь приведется,—недовольныиъ тономъ проговорилъ Андрей. — Чего ты?—оборвала его Серафима.—Бабье идетъ, а ты скулишь! Во8ьми стыдъ-то въ руки, дѣвчонка кандалацкая! — Я для тебя больше, не бранись. Ишь ты вся какая стала. Неладное это дѣло—надорвешься экую путину сло мать! — Ишь какой милостивый! О себѣ думай, а я сама мо лельщица за свою душеньку. — Что болтаете,—оглянулся Анисимъ,—или пропасть хо чется? Не знаете, кое мѣсто? Нѣшто онъ любитъ, чтобы у него тутъ разговаривали... А про молитвы молчи—утопитъ! Суѳвѣрный ужасъ охватилъ ихъ. Всѣ вспомнили преданіѳ про болотнаго водяника, что живетъ въ одномъ изъ окрѳст- ныхъ плесовъ. Много у него равной нечисти подъ рукою, и какъ бредешь по тропкѣ болотной, водяниковы дочки такъ и хватаютъ за ноги и тащутъ къ себѣ въ омуты бездонные. Еще коли идешь да молчишь — но тронутъ, потому не слы шать, а какъ слово скажешь, онѣ ужъ тутъ и слѣдятъ за тобоіо: только ты съ пути сбился и конецъ... А то марь нагонитъ... Клубится она и примѣтъ путевыхъ не равглядѣть въ ней. И чего только водяникъ въ ней не напускаетъ на крещеную душу. Вонъ надъ тѣмъ омутомъ словно привракъ изъ тумана всталъ и все растетъ вверхъ, и все шире да дальше расправляѳтъ свои руки, словно желая добраться до васъ... А тамъ вонъ точно мертвѳцъ лѳжитъ и саванъ бѣлый на немъ, а вонъ бѣлыѳ клубы вдаль побѣжали, точно стадо звѣриное. А въ осѳннія ночи, какъ темно ста- нетъ, еще хуже- Огоньки по болотамъ бѣгаютъ. Надъ вся- кимъ мѣстомъ, гдѣ человѣкъ пропалъ, огонекъ свѣтится. И много огоньковъ этихъ теплится, словно лампады, по черному простору.