Немирович-Данченко, В. И. У Ледовитого океана : роман из жизни на Крайнем Севере. В 5 ч. Т. 2. Ч. 4-5 / [соч.] Вас. Немировича-Данченко. - Санкт-Петербург : Типография В. В. Комарова, 1892.

— 817 — Адаманты а столпы обители, исхода изъ того, что Господь и единому кающемуся грѣшнику радуется больше, чѣмъ девя носто девяти правѳдникамъ, оправдывали всякое преступле- ніѳ, если только оно прикрывалось затѣмъ лвцемѣрною ма скою сокрушенія о грѣхѣ. А тутъ грѣхъ оправдывался видѣніѳмъ въ нощи, явленіемъ старца. — Серафима!—позвалъ онъ, усиливаясь сдѣлать ласковымъ свой голосъ. Она не шелохнулась. — Тебѣ говорю! Тоже молчаніе. — Горе противящимся! —й онъ положилъ ей на голову холодную, влажную руку. Дѣвушка дрогнула, словно отъ при- косновенія ящерицы. Дольше выносить не было возможности. Она не боялась его, она только чувствовала къ нему безгра ничное отвращеніѳ. Другая рука его сжала ея плечо, такъ что подъ нею хрустнули кости несчастной. Она мгновенно приподнялась и глянула прямо въ эти ост рые, пронизывающіе глаза. — Аль совѣтъ и любовь?—подло улыбнулся онъ, подступая къ ней еще ближе.—Озолочу! возвеличу,.. Ты да я только и будемъ... И равныхъ нѣтъ!—шепталъ онъ, глядя прямо въ это окаменѣвшее лицо. Она отвела его рукыо и встала передъ нимъ, холодная, неподвижная. Только складка легла между бровями. — Что слова не молвишь? — Слушай—(голосъ ея едва былъ елышенъ),—уйди, не то задушу тебя, постылаго... Не любъ ты мнѣ... Уйди, змѣй. Не пытай понапрасну... Силой не заставишь, а голодомъ да зам ками не выморишь. Точно тѣнь легла на его лицо. Губы строителя поблѣд- нѣли. Только еще ярче разгорѣлись глаза, сверкая зловѣщимъ блескомъ. Онъ весь выпрямился. Хищное, разбойничье чув ство ненависти охватывало его. Онъ протянулъ свою руку, тонкіе, сухіе пальцы конвульсивно сгибались у ея лица. — Не лютуй, подлая... Есть у меня сила, не добромъ, такъ зломъ сломить... Ты не вѣдаѳшь еще большака Корни- лія!—хрипѣлъ онъ,—погребовъ его не чуяла,.. Свѣту божьяго и въ праздникъ Господень не увидишь. — Какъ не вѣдать про тебя! По всему скиту слава бѣ- житъ объ убивцѣ и блудникѣ. — Ой, матка, помысли еще. Не энаю я жалости на супро- тивншсовъ моихъ. 4*