Немирович-Данченко, В. И. У Ледовитого океана : роман из жизни на Крайнем Севере. В 5 ч. Т. 1. Ч. 1-3 / [соч.] Вас. Немировича-Данченко. - Санкт-Петербург : Типография В. В. Комарова, 1892. - 268 с. - На тит. л. ошибочно: "Часть 1-я и 2-я".

— 255 — На нару, гдѣ онъ спитъ,—никто не присядѳтъ. Если-бы въ другихъ избахъ хватило мѣста—онъ остался-бы одинъ. Веѣ бѣжали-бы отъ него, какъ отъ чумнаго. Ко всему притерпѣ- вшійся сѣверный промышлѳнникъ—не выносить его дыханія,. и хоть не скажетъ суроваго слова (что мертвеца обижать), но отведетъ свои глаза въ сторону, если взгляды ихъ встрв- тятся... Смерть въ этомъ случаѣ—смерть безъ грезъ. Тамъ— , воспоминаніе становится дѣйствительностію, умирающій хоть въ галлюцинаціяхъ окруженъ любимою семьей, здѣсь воепо- минаніе—дѣлается ужасомъ,^ упрекомъ, мукою. На кого ты ихъ покидаешь, что станутъ дѣлать они безъ твоихъ трудо* выхъ рукъ, безъ твоей силушки выносливой?.. Встаетъ въ его душѣ всякій разъ какъ память рисуетъ ему милыхъ и до- рогихь людей, ничего еще невѣдающихъ въ своемъ далекомъ захолустьѣ... Холодомъ обдаетъ его, отъ тоски не хватаетъ воздуху для груди, — какъ помѣшанный онъ выбѣгаетъ вонъ, да развѣ и тамъ спасеніе? Вонъ толпа: только что слышался въ ней смѣхъ и ,шутки, теперь она, онѣмѣвъ, ша­ рахнулась въ сторону. Люди разсыпались по избамъ... Куда- же уйти ему? Куда! Отъ себя не зайдешь!.. Бѣжитъ онъ въ снѣга и скалы, уходить въ каменныя щели и, лежа на хо- лодномъ гранитѣ, опять-таки слышитъ, самъ слышитъ, какъ все у него внутри разлагается, какъ смерть медленно, но вѣрно наносить ему ударъ за ударомъ, словно палачъ, дошѳдшій до сладострастия въ убійствѣ!.. Десна пухнуть— становятся губ­ чатыми. Сочленѳнія вздуваются, каждое движеніе достается., съ болью... Иэо-всѣхъ поръ выдѣляется сукровица — смерть, уже видна, но она еще не близка; она, безпощадная, ждетъ, словно опытъ производить: насколько у чѳловѣка хватить терпѣнія... И ни искры отрады!.. Тутъ ужъ больной нѳвыносимъ для другихъ. Отъ неге— въ избѣ хоть мри остальные... Ну и переберутся по другимъ станамъ, —а онъ остается одинъ, совершенно одинъ. Только изъ за дверей избы слышитъ онъ, какъ тамъ говорятъ, к акъ тамъ смѣются, какъ тамъ плещетъ море въ скалы, какъ сви* щетъ вѣтеръ, врываясь въ гранитное ущелье... Только аа стѣ~ ной доносится къ нему пѣсня... И какъ онъ долженъ слушать эту пѣсню!.. Я думаю, что отъ каждаго эвука ея волосы шевелятся на его головѣ... Такъ заживо схороненный и, неглубоко зары­ тый слушаетъ, какъ надъ его вюгилой ходятъ и говорятъ люди, какъ поетъ надъ ней свою громкую пѣсню «•мимо-иду- щая дѣвушка, какъ надъ нимъ плачутъ жена и дѣти... Онъ радъ-бы крикнуть имъ: я живъ—спасите меня! Онъ дѣлаетъ

RkJQdWJsaXNoZXIy MTUzNzYz