Немирович-Данченко, В. И. У Ледовитого океана : роман из жизни на Крайнем Севере. В 5 ч. Т. 1. Ч. 1-3 / [соч.] Вас. Немировича-Данченко. - Санкт-Петербург : Типография В. В. Комарова, 1892. - 268 с.

За ночь ихъ отнесло верстъ за Тридцать въ открытое море. Стамухи давно разбросало въ разныя стороны одну отъ дру гой. Та, въ которой находилось судно съ его населеніемъ, от- дѣлилась совершенно и плыла особнякомъ. Волненіе океана успокой валось. Едва замѣтно колыхаясь, стамуха подвигалась къ сѣвер-у. Движеніе ея стало ровнѣѳ. Когда Васька продралъ глаза, сѣрыя сумерки полярнаго дня смотрѣли въ окно каюты. Онъ сначала не сообразилъ что съ нимъ. Голова болѣла, глава едва открывались. Во всемъ тѣлѣ была какая-то глу хая боль, истома. Но видъ боченка разомъ вернулъ ему сознаніе. Онъ прежде всего пощупалъ, въ карманѣ-ли деньги и за пазухой-ли ящикъ. И то, и другое оказалось на мѣстѣ. Сладко мечтая, какъ онъ иачнетъ перевозить въ становище все съ этого оставленнаго судна, онъ нодползъ къ боченку, нацѣдилъ стаканъ рому и разомъ выпилъ эту драгоцѣнную влагу подъ тридцати-градус- йымъ морозомъ. Полежавъ еще въ полудремотѣ, онъ рѣшилъ, что, наконецъ, пора же приниматься и за дѣло. Выйдя изъ каюты, лопарь остолбенѣлъ. Первое чувство было даже нѳ ужасомъ. Въ немъ словно все упало, все замерло. Сердце нѳ билось, только глава глядѣли впередъ, да во всемъ тѣлѣ онъ чувствовалъ какую-то слабость. Передъ нимъ во всѣ стороны ложился мрачный, безбреж ный океанъ. Земли не было видно ни на югѣ, ни на востокѣ, ни на за- падѣ. Все голо. Только змѣистые ряды пѣнистыхъ валовъ н ѳ і сутся все впередъ и впередъ, въ эту тьму, что сгустилась на сѣверѣ. Солнца не было. Все небо—въ сѣрыхъ тучахъ, низко нависшихъ надъ пустыней. Начиналъ падать снѣгъ. Скоро бѣлая пелена его покрыла палубу, канаты, груды рухляди. Лопарь не двигался съ мѣста. Онъ и не думалъ предпри нимать что-либо въ свою пользу. Дѣло ясное. Сдѣлать ничего нельзя было. На весновальномъ карбасѣ пуститься назадъ, противъ вѣтра и противъ теченія, невозможно. Его, впрочемъ, пугала не собственная судьба. Лопарь вообще равнодушенъ къ жизни. Его смущало, что скаясутъ весною покрученники, когда не найдутъ въ ста- новищѣ нанятаго ими сторожа. А если при этомъ какая-ни будь бродячая партія норвежцевъ расхитить снасти и запасы, сложенные въ скеяхъ? Не назовутъ-ли воромъ его, Ваську Быкова, который за каждую довѣренную ему веревку готовь положить животъ. Вотъ эта дума и кручинила теперь лопаря. . — 121 —