Бадигин, К. С. На корабле "Георгий Седов" через Ледовитый океан : записки капитана. – Москва ; Ленинград : Изд-во Главсевморпути, 1940. - 602 с., [16] л. ил. : ил. + 3 отд. л. карт.

взапуски. ІІо при первой возможности Нордик убегал на „Ма­ лыгин" и возвращался оттуда только к вечеру. Малыгинские же собаки, впервые з'видевшпе Машку уже рослым зверем, инстинктив­ но ненавидели медведицу и всегда с ревом набрасывались на нее. В такие минуты Нордик забывал о своей былой привязанности и вместе с остальными псами атаковывал свою подругу. Добродушная Машка не понимала их поведения и тщетно старалась завоевать их расположение. Когда же собачьи укусы становились чувствительными, она садилась на снег и била своих противников. Медведица прожила на „Садко“ до апреля 1938 года. Нам очень хотелось сберечь ее и привезти с собой в Москву по окончании дрейфа. ІІо весной, когда мы готовились к встрече самолетов, Машка начала так буянить на строительстве аэродромов, что ее пришлось застрелить... ☆ * * Приключения Машки служили неисчерпаемой темой для ве­ черних бесед у камельков, заменявших нам клубы. Надо сказать, что в Арктике любят поговорить. Почти весь богатейший фольклор поморов родился па зимовках, в чадпых избах становищ, в ожи­ дании, пока придет час выходить на промысел морского зверя. ІІет большего удовольствия, чем дружеский разговор у огонька. Этот разговор может длиться часами, может тянуться из ве­ чера в вечер, из месяца в месяц. У камелька 'говорят обо всем, начиная от причпп, вызывающих полярное сияние, и кончая пре­ имуществами вареного картофеля перед жареным. Писателю до­ статочно было бы посидеть месяц у огонька на зимовке, чтобы набрать на год сюжетов для замечательных рассказов. В твиндеке ,,Садко“ камелек, как я уже упоминал, стоял как раз напротив двери моей каюты. Рядом с ним стоял ящик, на котором могли усесться рядом два человека. Э т0 место всегда было предметом всеобщей зависти, и счастливчики, первыми за­ хватившие его, обычно оставались у огонька на весь вечер. Осталь­ ным приходилось довольствоваться меньшими удобствами: сидеть на корточках или стоять, выпрямившись в струнку, чтобы пе мешать проходящим. Тот, кто пробирался поближе, удостаивался самого большого наслаждения: он мог вынуть пз кармана от­ сыревшие, разбухшие и промерзшие папиросы, разложить на го­ рячем камельке и шевелить их пальцами, чтобы они лучше сохли. Эту процедуру старались растянуть как можно дольше, чтобы получше согреть руки. Я сам не охотник рассказывать, но слушать рассказы быва­ лых люден люблю. Поэтому я часто оставлял дверь каюты от­ крытой, забирался в свой спальный мешок, примерзший к матрацу, и прислушивался к тому, что делалось у камелька... Вот из коридора доносится лязг железа и шорох угля,—вахтен­ ный шурует в печурке. Скрипит ящик, люди придвигаются к огню. 82