Бадигин, К. С. На корабле "Георгий Седов" через Ледовитый океан : записки капитана. – Москва ; Ленинград : Изд-во Главсевморпути, 1940. - 602 с., [16] л. ил. : ил. + 3 отд. л. карт.

«Пройдя 80 градусов шпроты, вошли в десятибалльный лед, имеющий трещины. Пользуясь лунным светом, форсировали лед. Постепенно про­ ходимость стала хуже. Тараном пробивал 3 метра, отходил назад, вновь полным вперед пробивал 3 метра. 24 декабря в 13 час. 20 мин., видя бесполезность работы, остановились в ожидании подвижек льда, чтобы про­ должать движение. 20 часов—широта 80°32', долгота 5° восточная. Лед 10 баллов. Севериыіі ветер 3 балла; температура минус 32 градуса. Привет. Белоусов». Потянулись долгие томительные часы ожидания. Двое суток ледокол „И. Сталин“ простоял на одном месте,—он не мог про­ двинуться к северу ни на один метр. Единственным утешением для нас служило то обстоятельство, что сам „Седов“ с каждым часом все быстрее и быстрее несся на юг, словно усталая ло­ шадь, почуявшая приближение к своей конюшне. 26 декабря в 18 часов мы находились уже на широте 81°46',8 и долготе 4°ЗГ,— за одни лишь сутки нас снесло к югу на 13 миль! Теперь нас и ледокол „И. Сталин“ разделяли всего 84 мили. Если бы и дальше мы двигались к югу так же стремительно и в то же время спокойно, наш выход из льдов превратился бы в своеобразное триумфальное шествие. ІІо в эти заключитель­ ные дни дрейфа нам пришлось пройти через новые испытания. ☆ ☆☆ 26 декабря 1939 года, как всегда, моя вахта началась в 2 часа утра. Все как будто было в пределах средней декабрьской нормы: северный ветер 4 балла, мороз минус 36 градусов, низовая ме­ тель. Сквозь тонкие облака просвечивала луна, светившая так ярко, что даже узенькие полоски воды в свежих трещинах были видны на расстоянии 3 миль. Изредка, когда ветер немного от­ клонялся к западу, слышалось небольшое шевеление льда у ле­ вого борта, по потом снова все стихало. Маленькое юмористическое приключение внесло некоторое раз­ нообразие в унылую ночную вахту. Дело было так. Составляя очередную метеосводку, я позабыл о камельке в своей каюте, и он погас. Когда я зашел к себе, термометр показывал всего 5 градусов тепла. Андрей Георгиевич, спавший в соседней каюте, поеживался на своей койке, прячась поглубже под меховую малицу. Начал колоть лучину и снова разжигать огонь. Тяги не было, камелек упорно пе разгорался. Тем временем градусник уже по­ казывал почти иоль. Андрей Георгиевич во сне беспокойно во­ рочался. Мне стало жаль его: в 8 часов утра он должен был заступить на вахту, и ему предстояло еще вдоволь померзнуть. Вспомнив о горючей смеси, приготовленной Алферовым для факелов, я решил пустить ее в дело, чтобы поскорее разжечь огонь. Принес ведерко с этой густой черной жидкостью, плеснул ею на щепу и чиркнул спичкой. Как и следовало ожидать, горючая смесь вспыхнула мгновенно. Камелек загудел, словно паровоз, и через минуту железная труба раскалилась докрасна. Но... в спешке я совершенно забыл о том, 485