Бадигин, К. С. На корабле "Георгий Седов" через Ледовитый океан : записки капитана. – Москва ; Ленинград : Изд-во Главсевморпути, 1940. - 602 с., [16] л. ил. : ил. + 3 отд. л. карт.

В кают-компании и в кубрике только и разговаривали, что о предстоящей перекличке. Другие темы отошли на второй план. — Нет, ты только подумай,—проникновенно говорил Алферов,— подойдут к микрофону моя супруга и дети, и весь мир их будет слушать. Весь мир, а?.. И он осведомлялся: — Вы, капитан, человек бывалый, в разных морях плавали. Как там, на Цейлоне или на Филиппинах, хорошо слышно наш „Коминтерн“ ? Я отвечал утвердительно, и лицо механика расплывалось в счастливой улыбке. В последних числах декабря у механиков было особенно много работы: предохраняя от ржавчины подшипники, они „вруч­ ную'4 проворачивали гребной вал машины. Для этой цели служит небольшая ручная машинка с целой системой зубчатых колес. Крутить ручку машинки не так уж трудно. Раздражает и утомляет медлительность самого процесса: за день упорного труда удается повернуть вал всего на четверть оборота. Было много работы и у остальных членов экипажа. Буторин и Гаманков в третий раз принялись плести трос для глубоководных измерений,—уже два раза сработанный ими линь обрывался и то­ нул на дне океана. Буйницкий обрабатывал магнитные наблюдения и спал не больше четырех часов в сутки. Андрей Георгиевич со своими помощниками брал одну гидрологическую станцию за другой. Мегер хлопотал в камбузе, готовясь к новогоднему банкету. Одним словом, все мы были заняты, что называется, по горло. И все-таки на этот раз нам казалось, что время тянется очень медленно. Наконец долгожданное 30 декабря наступило. З а полчаса до начала радиоразговора все, против обыкновения, разошлись по своим каютам. На этот раз каждый решил послушать радио в одиночку,—хотелось создать иллюзию интимной беседы с родными и, хотя бы мысленно, побыть наедине с дорогими сердцу людьми. Я подвинул репродуктор поближе к койке, лег и зажмурил глаза... В 19 часов 30 минут из громкоговорителя послышалось знако­ мое обращение диктора: «Внимание, внимание, говорит Москва...» Речь поэта Гусева, теплое выступление Героя Советского Союза Мазурука и вдруг—чей-то взволнованный женский голос: «Дорогой, родной Костя!..» Я вздрогнул. Ведь это ко мне, только ко мне одному из мил­ лионов людей, сидящих сейчас у приемников, обращены эти слова! Радио изменило голос, и было очень досадно, что я не сразу узнал его. Чувствовалось, что Оля долго готовилась к своему выступле­ нию. Ей хотелось как-то ободрить и поддержать меня. И она говорила о том, что я выполняю почетное задание, что она рада успешному ходу наших научных наблюдений, что весь СССР вни­ 19 К. С. Бадигин 289