Бадигин, К. С. На корабле "Георгий Седов" через Ледовитый океан : записки капитана. – Москва ; Ленинград : Изд-во Главсевморпути, 1940. - 602 с., [16] л. ил. : ил. + 3 отд. л. карт.

мада „Ермака". Тяжело переваливаясь с одного ледяного поля на другое, он подтянулся к „Седову" и стал борт о борт с нами. На „Седов" пришли Герои Советского Союза Шевелев и Алек­ сеев. Они рассказали подробности аварии. Оказывается, у левой машины „Ермака" лопнул вал, и конец его вместе с винтом ушел на дно океана. — Надо подготовить ваш экипаж ко всяким случайностям,— сказал Шевелев,—люди должны знать, что их ждет. Если „Садко" не осилит буксировку, вы останетесь здесь. Пока будет готовиться буксировка и пока мы будем совещаться—начнем на всякий слу­ чай перегрузку угля и снаряжения. В 6 часов 30 минут утра были пущены в ход грузовые стрелы. По воздуху плыли с „Ермака" бочки с бензином, ящики с про­ довольствием, мешки, тюки. Шевелев приказал передать на „Седов" все наилучшее, что только было в кладовых ледокола. Тем временем в нашей тесной кают-компании был созван митинг экипажа. Я выступил с речью и сказал о том, что всем нам необходимо остаться на корабле. Это была тяжелая минута. Лица моих друзей отражали боль­ шую внутреннюю борьбу. Видимо, каждый вспоминал трагические сцены минувшей зимы. Тогда нас было двести семнадцать. Мы Зимовали первый год. У нас было три корабля. Как же теперь остаться во льдах с крохотной горсточкой людей на одном судне, п притом искалеченном сжатиями?.. В кают-компании царило тягостное молчание. Люди соглаша­ лись с тем, что корабль нельзя оставить. Но слишком тяжело было назвать свое имя первым... Решили дать людям время подумать. Один за другим под­ ходили ко мне моряки и говорили о том, почему им необходимо вернуться на матерйк. У одного тяжело сложились семейные об­ стоятельства. Другому надо было лечиться. Третий хотел поступить в университет. Я долго убеждал Щелина, что мы не можем остаться без водолаза. Он соглашался со мной, но его звали домой очень серьезные семейные дела, и я вынужден был отпустить его. Пока я беседовал в кубрике с Щелиным, Буторин молча укладывал вещи в свой сундучок. — Дмитрий Прокофьевич, а вы куда?—спросил я его. Нахмурившись, он ответил: — Да что ж... видать, я вам здесь не нужен. Пойду на „Ермак"... Прн всей серьезности положения я не мог не улыбнуться: са­ молюбие боцмана было оскорблено тем, что убеждают остаться не его, а другого человека. — Но неужели вы, Дмитрий Прокофьевич, не понимаете, что вы обязательно должны остаться? Кто, кроме вас, так хорошо знает „Седов"? Я ничего вам не говорил, так как был уверен, что вы сами останетесь, без уговоров... Буторин недоверчиво поглядел и вздохнул: