Пусть не доведется внукам : сборник воспоминаний к 80-летию города Мончегорска / Мончег. обществ. орг. «Мемориал» ; [сост. Р. П. Грицаенко]. – Мончегорск : [б. и.], 2018.

ется к событиям послевоенных лет. На страницах местных и цен тральных газет сейчас ведется широкая кампания по бережному/ отношению к хлебу. Я горячо поддерживаю это. Кто испытал хотя бы недельный хлебный голод, никогда этого не забудет. Ему не надо напоминать: как относиться к хлебу. А вот подрастающему поко лению напоминать об этом, думается, нелишне». Все ждали победу, надеялись на нее. « Приходили письма от отца с вестями, что он жив и здоров, мать светилась от радости. Я помню из его рассказов потом, что был он на Курской дуге, дошел до Кенигсберга - это Восточная Пруссия. Он доставлял солдатам пищу. Однажды попал под обстрел со своей повозкой, залег под кам нем - всю шинель изрешетило. Вся она потом была в дырках иссте гана. Но жив остался, он молитвы большие знал, Серафима Соров- ского уважал - это святой такой есть...Когда объявили конец войне, очень стали ждать возвращение отца. Но он сообщал, что занялись прочесыванием лесов, где за каждым кустом мог быть враг и пуля. Все понимали - как это опасно. Опять семья затаилась в тревоге и ожидании. И наконец-то, получили сообщение о возвращении...Уви- дели отца совсем неожиданно: шел по улице от Солониных изб с того порядка веселый, гордый, весь в орденах. Орден Красной Звезды за помнила, а вот какие еще - и не знаю, но много было...Всегда сдер жанный, немногословный и строгий; а тут - прямо и не узнать!!!». Конечно, какое счастье - вернуться на родину, встретиться с род ными, почувствовать вкус мирной жизни. «Помню, Узкое дядя Ваня вернулся, Кузнецов Семен...А вот уж не знаю - есть-ли погиб шие. После всех переживших ужасов так хотелось радости». Я обра тил внимание на слова бабушки о том, как изменился отец. Пони маю, что так и должно быть, ведь солдат, испытавший смерть, остался жив. Но, думаю, что здесь вопрос более глубокий. Ведь до войны какая была жизнь - люди угнетены властью, тоталитарный режим пронизал все сферы общества, лишая всякой самостоя тельности. А на фронте в борьбе за жизнь теряли страх не только 150