Броунштейн, В. «Ермак» во льдах / В. Броунштейн ; [фот. А. А. Скорняков]. - Ленинград : Издательство Главсевморпути, 1938. - 237, [3] с. : фот. - (Полярная библиотека).

Как и ожидал Владимир Иванович, едва только «Куйбы­ шев» стал рядом с «Ермаком», к капитану пришел в гости Сергей Журавлев. Зверобой был обрадован встречей со старым приятелем. Воронин познакомил меня с ЖуравлеЕым. Это коренастый крепыш с характерным худым лицом, взглянув на которое можно сказать безошибочно, что человек этот в жизни видывал многое. Густые морщины остались на вечную память о восемнадцати зимовках. Рыжие топорщащиеся волосы выдают тяжелый характер упрямого, но веселого человека. За обедом зверобой несколько раз крепко выразился по адресу Главсевморпути. Этой зимой он вместе со своими помощниками добыл несколько сот моржей. Сердце зверобоя залито горечью. Полтораста моржей так и остались лежать неубранные на берегу бухты Прончшцевой. — Как тебе понравится такое безобразие? ■— спросил у меня Журавлев. После обеда, когда Воронин вышел на палубу проверить, как идет бункеровка, Журавлев начал расспрашивать меня о Большой земле. Я рассказывал ему о Москве и Ленин­ граде. Он слушал меня, не отрываясь от дымящейся трубки, и временами ронял два-три слова. Но постепенно мы разгово­ рились, и он пригласил меня в свою каюту. Бункеровка на-ходу продолжалась. . — Я вас оштрафую. Прыгать на-ходу с парохода на паро­ ход воспрещается. Вопреки шутливой угрозе Владимира Ивановича, мы быстро перескочили на «Куйбышева». Палуба этого парохода своими запахами живо напоминала зверобойную зимовку. Здесь и там кормовая часть палубы была заставлена корзи­ нами с ластами моржей и бочками с тюленьим салом. ГрЯ,з-* ные,' лохматые и ласковые собаки, завидев Журавлева, побежали к нему. — Это мой автомобиль, — сказал Журавлев, дружески потрепав подошедшего пса. — К нартам я приспособил колесо со счетчиком. Удобная штука — всегда знаешь, сколько километров проехал. Совсем как на такси. Я с нартами не расстаюсь и на Большой земле. В Архангельске хорошо знают мою упряжку —куда я только не ездил на ней: и в гости, и по магазинам, и в баню. Мы подошли к каюте. Кругом — меха, мешки, чемоданы. — Заходите! — говорит Журавлев, раскрыв дверь. 169