Альбанов, В. И. На юг к Земле Франца-Иосифа! : поход штурмана В. И. Альбанова по льду со шхуны «Св. Анна» экспедиции лейтенанта Г. Л. Брусилова : с очерком экспедиции лейтенанта Г. Л. Брусилова, составленным Л. Л. Брейтфусом: с рисунками в тексте и 1 картою / В. И. Альбанов. Петроград : Типография Морского министерства,1917.

— 143 — ничего не соображаетъ, а въ его мычаніи врядъ ли и датчанинъ нашелъ бы членораздѣльную рѣчь. Больше всего поражаютъ меня его безсмысленные, полные ужаса глаза, глаза человѣка потеряв- шаго разсудокъ. Когда мы сварили бульонъ и чашку его дали Нильсену, то онъ выпилъ полчашки, но потомъ опять легъ. Мы почти не сомнѣвались, что къ утру Нильсенъ помретъ. Жаль человѣка очень неглупаго, старательнаго и хорошаго матроса. Луняевъ говорить, что у Архиреева всѣ признаки болѣзни были тѣ же. Всѣ легли спать, а я взявъ винтовку пошелъ къ утесамъ посмотрѣть оттуда на мысъ Флору. Воскресенье , 6 т ля . Какъ мы ожидали, такъ и случилось. Проснувшись утромъ, мы увидали Нильсена уже окоченѣвшимъ. Никто изъ насъ ночью не слыхалъ ни возни его, ни стона. Онъ даже не сбросилъ одѣяла, которымъ мы наканунѣ завернули его. Лицо его было спокойно и не было обезображено предсмертными муками; и странно, но на немъ не было замѣтно той страшной желтизны или восковой блѣдности, которая дѣлаетъ ужаснымъ лицо покойника. Лицо Нильсена было какъ у живого, развѣ только что краска лежала на немъ слишкомъ рѣзкими пятнами. Но съ перваго взгляда это не бросалось въ глаза и Нильсена можно было принять за живого спящаго человѣка, если бы не пріоткрытые мертвые глаза и пе окоченѣлость тѣла. Повидимому, онъ умеръ спокойно, тихо, какъ заснулъ, не приходя въ сознаніе. Часа черезъ 2 или 3 мы вытащили своего успокоившагося товарища изъ напіего шалаша и положили на нарты. Въ сажепяхъ 150 отъ берега, на первой терассѣ, была сдѣлана могила. Могила эта не была глубока, такъ какъ земля сильно промерзла; да;ке камни подъ верхнимъ слоемъ такъ смерзлись, что безъ лома не возможно было оторвать ихъ и намъ пришлось только разбросать верхній слой ихъ. Къ этой могилѣ былъ подвезенъ Нильсенъ на нартахъ и въ ней его похоронили, наложивъ сверху холмъ изъ камней. Никто изъ насъ не поплакалъ надъ этой одинокой, дале кой могилой, мы к акъ -то отупѣли, зачерствѣли. Смерть этого человѣка пе очень поразила насъ, какъ будто произошло самое обычное дѣло. Только какъ то странно было: вотъ человѣкъ шелъ вмѣстѣ съ нами три мѣсяца, терпѣлъ, выбивался изъ силъ, и вотъ, онъ уже ушелъ... ему больше никуда не надо... вся работа, всѣ труды и лишенія пошли «на смарку». А намъ еще надо добраться вонъ до того острова, до котораго цѣлыхъ 12 миль. И казалось, что эти 12 миль такое большое разстояніе, такъ труденъ